Малыш от мажора

Завила волосы, нацепила длинное платье в обтяг, подчеркивающее изгибы. Круто нарядилась, да, Ник? Не то, что на встречу с тобой.

Горькая усмешка трогает губы, а руки с силой сжимают руль.

Уверен, он хочет ее не меньше, чем я. Просто невозможно не хотеть.

Склоняется над ней и начинает что-то говорить.

Прикасается к ее талии, а мои пальцы в этот момент стискивают руль до боли. Едва сдерживаюсь, чтобы не выскочить из машины, не оттащить его от нее. Не набить морду, чтобы дорогу забыл к ее дому.

Не могу так сделать, ведь она не моя.

Так и сделаю, если позволят себе что-то большее, чем поцелуй в щеку. И плевать на свободу личности и прочую хрень.

Разберусь с ним, а потом заставлю ее…уговорю…соблазню. Я еще не решил точно, с чего начнем. Воображение зашкаливает и я не могу выбрать. Слишком много всего того, что мне хочется с ней повторить.

Не целует ее ни в щеку, никуда, а через секунду Соня уже исчезает за забором.

Мужик загружается обратно в Ниссан, некоторое время сидит в нем, пока, наконец, не выезжает на дорогу.

Скользит мимо моей машины и двигает в сторону шоссе.

Разворачиваюсь и еду за ним.

Держусь на некотором расстоянии, впрочем, не особо скрываюсь. Уверен, в этом нет необходимости и его мысли заняты сейчас совсем не тем, что за ним может кто-то наблюдать.

Еще по дороге сюда я позвонил приятелю, который трудится в ГИБДД и попросил пробить номера, теперь же хочу посмотреть, где живет этот тип на самом деле. Официальные данные могут сильно расходиться с фактическими, а меня больше устроит достоверная информация.

Пока стоим друг за другом на светофорах, ловлю себя на мысли, что дико хочу хотя бы слышать ее. Настолько, что не могу удержаться.

Тянусь к телефону и, недолго думая, набираю Соню.

Ответом мне служит довольно агрессивная мелодия, которая все длится, длится и длится.

Она явно не стремится к общению, в то время как меня, словно наркомана со стажем, ломает хотя бы без минимальной дозы общения с ней.

Соня

Разговор с Германом во время танца немного смутил меня, но пока едем до дома, напряжение значительно спадает.

Мы снова болтаем о пустяках и когда Ниссан тормозит у калитки, я прихожу к выводу, что вечер удался.

Прошел на удивление хорошо. Я вышла из зоны комфорта, узнала много нового о госконтрактах. Да и Герман мне вполне нравится.

Правда, когда он собрался поцеловать на прощание, непроизвольно отстранилась. Но он воспринял спокойно и не настаивал. Пожелал спокойной ночи и попросил разрешения позвонить снова.

Я разрешила, после чего заспешила к дому.

— Как ты быстро вернулась, Сонечка, — замечает тетя Лена, едва я вхожу в комнату.

Застаю их с Машуткой в детской.

Дочка снова кряхтит, пытаясь присесть, а тетя Лена тем временем достает из шкафа полотенце.

— Купаться собираемся, — сообщает она с улыбкой, — а Машенька наша смотри, вот-вот научится сидеть.

— Да, еще пара дней и у нее получится.

Я запретила тете Лене усаживать малышку насильно, придерживаясь мнения, что это должно произойти естественным путем. Пусть позвоночник укрепится, а форсировать события нам ни к чему. Рада, что она не спорит и выполняет все мои пожелания.

Тянусь к дочке, достаю ее из манежа и начинаю обцеловывать, прижав к груди.

Малышка лепечет, улыбается почти беззубым ртом и тянется к моей груди, почуяв запах молока.

— Нет, зай, сначала куп-куп, — произношу с нежностью.

— Я сама искупаю и уложу, — улыбаюсь тете Лене.

— Хорошо, как скажешь.

Тетя смотрит на нас с умильным видом, сложив руки на груди, а потом уходит по своим делам сообщив напоследок, что ванна уже почти наполнена.

— Так, идем купаться, — командую и уношу Мишутку из комнаты.

Вожусь с дочкой около полутора часов, купаю, кормлю. Вплоть до момента, пока она не засыпает в своей кроватке. Такая сладкая, душистая и упитанная, все еще в детских перевязочках.

Какое наслаждение возиться с ней в свое удовольствие и ни о чем не думать.

Я могу только позавидовать ее крепкому глубокому сну, потому что несмотря на усталость и переживания, а может как раз из-за этого, сон ко мне самой не идет.

Беру телефон, с намерением немного посидеть в интернете, как вижу уведомления о нескольких входящих.

Никита звонил, два раза. Буквально через десять минут после того, как я вернулась со свидания. Мы с Машей как раз зашли в ванную комнату и телефон я с собой не захватила.

А если бы и захватила, неужели поспешила отвечать?

Как хорошо, что телефон остался в комнате и не пришлось ломать голову над тем, как поступить.

— София Андреевна, — произносит Игнат в трубку, — так что вы решили? Ждать вас завтра на работе или нет?

— Я не…

Звонок застает нас за завтраком, и я пытаюсь собрать мысли в кучку после бессонной ночи.

— Имейте в виду, если решили увольняться, вам все равно придется отрабатывать две недели. Хотите вы того или нет. Вы, конечно можете наплевать на это. Но признаться, я буду разочарован, если вы поступите неэтично и бросите нас до того, как мы подберем на ваше место кого-то другого. Я дал вам шанс, понадеялся на молодого специалиста. Пошел вам на встречу, так сказать. Очень бы не хотелось, чтобы вы меня так подвели.

* * *