Малышка для зверя

Огромный железный монстр с пропеллером грозно зарычал и плавно метнулся в небо. Я попытался отвлечься, взглянуть в окно. Туда, где мелькали высокие ели, присыпанные белой пудрой. Туда, где пронеслась стая птиц. Туда, где возвышались огромные скалистые великаны, к которым мы направлялись.

Отец что-что восторженно рассказывал друзьям, по-свойски поглаживая худенькую ручку Анастасии. Девушка опустила голову в пол, погрязнув в своих каких-то мыслях. Тяжелые локоны упали на кукольное личико и я, пользуясь моментом ещё раз нагло пощекотал её взглядом.

Идеальна!

Интересно, о чём думает королева красоты?

О деньгах, естественно. Прикидывает, куда именно целое состояние спустит, когда колечко на палец получит. Маленькая дрянь!

Неожиданно, вертолёт резко накренился на повороте. Настя, не удержавшись на меня навалилась. Я быстро за плечи её подхватил, к себе прижал. Рефлекторно как-то получилось. А она словно только этого и ждала. В грудь мою уткнулась, носом о пуховик потёрлась, отчего сердце снова огнём вспыхнуло.

Не к Константину прильнула, а ко мне…

С такой жадностью, словно помощи выпрашивала.

– Детка, не ушиблась? – наши «объятия» прервал задорный голос бати. – Кажется, вы начинаете ладить. Это очень хорошо! Потому что скоро у моего самого лучшего сына появится самая лучшая мама.

Что я почувствовал в этот момент?

Не передать словами.

Мне просто, на полном серьезе, захотелось вышвырнуть отца в окно, схватить Настю и убежать. Далеко-далеко. Туда, где нас никто и никогда не отыщет. И плевать на её чувства. Потому что она моя. С того самого момента, когда я её впервые увидел.

* * *

Вертушка приземлилась в горах, вблизи небольшой туристической базы, где мы и арендовали снегоходы для долбанной охоты. Вот только ружья мне сейчас для полного счастья не хватало! И так сдерживаться трудно.

От ствола Настя отказалась. Да и вообще судя по её испуганному лицу охота девочку не впечатляла.

– Ну как хочешь, маленькая. Надеюсь, хотья бы суп из кабанчика состряпать сможешь? – съязвил батя, усаживая Малышку в снегоход. – Согласен, что охота отнюдь не бабское дело. Ваше дело щи варить и мужчин своих после утомительного рабочего дня в постели любить!

Последние слова отчима меня нереально выбесили! Настолько, что я пальцем к курку винтовки потянулся… Но в этот раз всё-таки сдержался. Пока сдержался.

А когда шершавые лапы бати коснулись моей хрупкой девочки, я захотел старому ишаку репу начистить. Ну или хотя бы на дуэль вызвать. Сам в шоке от своих же ненормальных мыслей! Но, блин, ничего с этим бредом поделать не могу.

НИ-ЧЕ-ГО.

Больной придурок! Больной, влюблённый, помешанный придурок.

Бросил короткий взгляд на Настю – дрожит, как зверёнок испуганный.

Наверно оружия боится. И не зря. А вообще по глазам видно, что не нужна ей эта охота. Не предназначена моя девочка для насилия. Лишь для глубокой любви. Её место в тёплой постели. Рядом со мной.

Наша группа состояла из девяти человек вместе с инструктором. Прогноз на сегодняшний день был неутешительным, так как синоптики предвещали снежную бурю.

Но батя, как обычно, наплевал на предостережение – небо было безоблачно чистое. И даже солнце слабо поблескивало на бледно-голубом горизонте. Пришлось очки надеть, чтобы не ослепнуть. А погода, всё-таки, оказалась весьма обманчивой.

Первую животину мы подстрелили уже спустя двадцать минут после того, как от станции отъехали. Бате сегодня везло. Он первым всадил пулю в небольшого, отбившегося от стаи кабанчика и попал ему точно в голову.

Давно он так не радовался! Точнее, давно не стрелял. Стоило только свеженькой крови нюхнуть и настроение старого головореза мгновенно улучшилось.

Последний год выдался достаточно спокойным, что мне, собственно, и не нравилось. Он считал это везением, а я – затишьем перед бурей. Ибо зло всегда наказуемо.

Отряд охотников сделал привал на опушке заснеженного леса, откуда открывался безумно красивый вид на необъятные красоты могучих Альп. Батины друзья не упустили шанса поглумиться над пойманным трофеем, сделав насмешливые фото на память. Кто ногу на голову бедной животине поставил, кто винтовку в рёбра воткнул, а кто и вовсе улыбку до ушей растянул, отвесив жест «класс». В этот момент я на Настю посмотрел. Девушка резко побледнела, пошатнулась, в кусты бросилась. Неужели снова поесть забыла?

Нет. Я точно помню, что мы перекусили перед взлётом. Её, вероятно, просто от зверства этого стошнило.

Когда мы решили продолжить путь, на небе поразительно быстро сгустились тучи и также быстро поднялся холодный, пробирающий до самых костей, ветер. Настю всё ещё подташнивало. Она присела на поваленное дерево, выпила воды и сказала, что ещё минуту посидит, а затем догонит.

– Присмотришь за ней, ясно! – скомандовал Зверь старший, оседлав снегоход.

Блять!

Я блин так присмотрю, что она у меня кричать будет. От боли и наслаждения. Одновременно. Когда я сорвусь и разорву её в объятиях своих звериных, если хоть на пять минут мы одни останемся. Плохая идея, па! Очень плохая.