Малышка на миллион долларов (ЛП)

— Она моя дочь, — сказал он, крепко сжимая руки женщины, пока она пыталась вырваться. Он почувствовал слабое предупреждающее покалывание лей-линий между ними, и она свирепо уставилась на него. — Я могу забрать ее силой, и все, чего ты хочешь для нее, будет проклято, поэтому я хочу, чтобы ты отдала ее мне. Я хочу, чтобы ты отдала ее мне, Элли. Как глупо не считаться с твоим голосом только потому, что ты больше не можешь выносить ребенка, ведь скоро наше число значительно возрастет естественным образом. Поэтому я хочу… чтобы ты отдала ее мне.

Широко раскрыв глаза, она уставилась на него, на секунду напряженно замерев и задумавшись, и тем самым куда больше обеспокоив Трента, чем если бы начала звать на помощь или кидаться проклятиями.

— Она и моя внучка тоже, — проговорила она задыхаясь. — Что дает тебе право претендовать на нее?

Трент нахмурился, злость полыхала в нем, и он боролся с желанием снова заглянуть в колыбель, но он слишком боялся даже на секунду отвести взгляд от Элли.

— Твоя дочь избалованное, крикливое дитя, которое не думает ни о ком кроме себя, — сказал он горько. — Я всю свою жизнь жертвовал и рисковал только чтобы дать шанс нашему виду, и я снова поступлю так, не раздумывая. Кто, по-твоему, должен растить это дитя? Эгоистичная женщина, которая отвернулась от соглашения, способного спасти наш вид лишь потому, что оно было неприятным? Женщину, которая привьет ей, что она одна важнее всего мира? Элласбет украла Люси у меня. Оставила меня и все надежды нашего вида на выживание. Это дитя и все чего, мы добились, мое по праву. И мне плевать на традиции. Мир, в котором живет Элласбет, рушится и я хочу, чтобы ты отдала мне мою дочь.

— Но ведь она моя внучка! — взмолилась Элли. Слезы текли по лицу женщины.

Сжав зубы, Трент усилил хватку на ее запястьях, потому что, судя по взгляду Элли, она так просто не сдаться.

— Элласбет не понимает, чем обладает, — сказал он горько. — Люси моя! — Он замер, видя, что пожилая женщина почти рыдает, хотя все еще была зла. — Мы все еще вымираем, Элли. Ты прекрасно это знаешь. За Люси стоит умереть, но Элласбет этого не понимает. В отличие от меня. Отдай ее мне. Я вынесу ее отсюда целой и невредимой. Она ребенок, а не козырь на переговорах, которым можно пожертвовать в угоду чьей-то гордости!

Мученический взгляд Элли перешел с Трента на Дженкса, парящего в проходе. Пикси гордо вздернул голову и, подлетев к колыбельке, посмотрел вниз.

— Отдай ее, если не ради меня, то ради моей матери, — сказал Трент, отпуская ее руки. — Ты же знаешь, что она, как и ты, ненавидела скрывать свою сущность.

Она посмотрела на Трента.

— Ты бьешь по больному.

Трент не сдержал нервную улыбку, но она быстро потухла.

— А ты могла уложить меня одни заклинанием, но не стала. Почему?

Женщина подошла к нему, от нее пахло ветром и волнами, корицей и вином. Она побеждено опустила плечи, и у Трента перехватило дыхание от проскочившей внутри искорки надежды.

— Она никогда прежде не улыбалась, — прошептала Элли, глядя в колыбель. — И всегда спала беспокойно, — добавила она, переведя печальный взгляд на Трента. — Разбуди ее, — велела женщина, и его наполнило чувство неуверенности. Она что-то задумала. — Давай же, разбуди ее! — громко произнесла Элли, и Трент, вздрогнув, шагнул к колыбели. — Я хочу увидеть, что произойдет.

«Увидеть, что произойдет?» — подумал он. Неужели его победа зависит лишь от детского смеха?

— Следи за моей спиной, ладно? — прошептал он Дженксу, и пикси согласно зажужжал. Трент последний раз взглянул на пожилую женщину, стоящую у стены. Казалось, она оценивающе рассматривает его, скрестив руки, но по сжатой челюсти и блеску глаз, он понял — Элли очень зла на него. Трент заглянул в колыбельку и все его страхи отступили, на лице расплылась улыбка, когда он взглянул на беспокойно спящую дочурку. Он ничего не мог с собой поделать. Кожа Люси казалось такой гладкой. И она брыкалась во сне. Его плечи опали, и он понял, что не находит в себе силы разбудить ее.

— Ta na shay, mi de cerrico, — прошептал Трент надломившимся голосом, и сделал глубокий вдох. — Ta na shay, mi de cerrico day folena, — пропел он, и его голос окреп, когда Люси нахмурилась во сне, и перестала махать ручками. — Rovolin de mero, de sono, de vine. Esta ta na shay, me de cerrico.

Дженкс, зашумев крыльями, подлетел ближе и уселся на плечо Трента, и они вместе наблюдали, как Люси открывает глаза. Они были зеленые, как разбушевавшийся океан. Люси пронзительно уставилась на него, и Трент улыбнулся, восхищенный ее непокорным нравом.

— Привет, — выдохнул он, и его дочурка дернула ножками, как будто говоря: “Ну и где ты пропадал?”

Трент наклонился и взял ее на руки. Он приподнял Люси повыше, чтобы ее одеяльце спало, и он смог рассмотреть ее всю разом в этом причудливом розовом платьице.

— Люси! — воскликнул он, чувствуя, что даже если бы его жизнь оборвалась прямо сейчас, он все равно был бы счастлив. — Посмотри, какая ты красавица!