Мама, ау. Как ребенок с аутизмом научил нас быть счастливыми

Домой мы вернулись в десять утра, успев на ходу выпить полпакета кефира и обежать все площадки в округе. День только начинался, а мы уже были злые и уставшие. Яшке тогда было всего два с половиной года. И он не понимал речь – вообще не понимал, что ему говорят, а понимал только интонацию. Ориентировался он по каким-то жизненным законам: его научили есть дома – и он ел дома, его научили спать в кровати – и он спал в кровати. Шаг в сторону на том этапе его развития был сродни землетрясению, когда рушатся все несущие конструкции. А поскольку выразить свое возмущение и раздражение словами Яшка не умел, то понятно, что единственной реакцией на мой пикник на траве стала попытка побега.

Представьте себя на его месте. Вы не можете говорить и не понимаете речь. У вас есть четкое представление о том, как устроен мир и как устроена ваша собственная жизнь. И вдруг вам предлагают что-то совершенно нелогичное. Например, залезть на дерево, свеситься вниз головой и таким образом есть суп. Сказать, что это нелогично, или просто показать, что у вас не получится есть суп, вися вниз головой, вы не можете. Что вы сделаете? Да просто уйдете оттуда – да и все. Вот и Яшка убежал подальше, чтобы не видеть всего этого. Такой умной, способной анализировать и даже объяснять нелогичные, на первый взгляд, действия своего сына я стала намного позднее, а тогда его поведение ничего, кроме раздражения и непонимания, у меня не вызывало.

Таких выходных, ну, за исключением того, что мы больше не брали с собой еду, было у нас довольно много. Я помню, как неслась за Яшей по всем горкам, будучи на восьмом месяце беременности. Помню, как неслась за ним же по тем же самым горкам, когда Даше было полгода и она сидела у меня на животе в слинге. Я не могла себе позволить выйти с Дашей в коляске, потому что Яша постоянно убегал и не придумали еще такую мобильную коляску, с которой можно было бы его догнать. Помню, как мы пытались ходить в детские игровые комнаты. Но проблема в том, что Яша постоянно залезал туда, куда залезать нельзя, или где-нибудь застревал. Его нельзя было отпускать одного нигде, даже в закрытом помещении с батутами. Пока могла, я лазила за ним по всем детским лабиринтам. Но начиная с шестого месяца беременности я там уже не проходила.

Самый тяжелый период моего особого родительства наступил, когда Дима начал работать по выходным. Я оставалась с двумя детьми дома на все выходные, и даже выйти с ними двумя гулять я не могла. От Яши нельзя было ни на секунду отвести взгляд, а маленькая Даша тоже требовала внимания. Она еще не умела ходить, и ее надо было страховать на всех горках и качелях. Попытавшись выйти на детскую площадку с двумя своими детьми, я подумала, что у меня разовьется косоглазие, потому что я пыталась одновременно уследить за двумя детьми, которые ни секунды не сидели на месте. Даже пытаться ходить с ними двумя на площадки я перестала после того, как Дашка упала с горки.

Из дневника

Мы с Димой в гости ходить не любим. Вот такая у нас особенность. В гости мы ходить перестали совсем. И за это мы с Димой очень благодарны Яшке. У нас есть прекрасная отговорка, которой мы бессовестно пользуемся. Яше плохо в гостях, ему тяжело, некомфортно. А когда ему тяжело и некомфортно, он начинает делать разные глупости: кидаться камнями на соседний участок или скидывать что-то ценное с балкона.

Но главная Яшина фишка – полежать по очереди во всех постелях, имеющихся в доме, и не просто полежать, а еще и влезть под одеяло. В конечном счете поход в гости выглядит примерно так: мы с Димой по очереди, а иногда и вместе бегаем за Яшей и вытаскиваем его из кроватей или же следим, чтобы он что-нибудь не выкинул за борт.