Мама для чужой дочки

– Будем. Мы оба уже научены горьким опытом. И глупо сейчас отрицать наши чувства, которые никуда не делись, Поль. Я же вижу, что тебе тоже не все равно, – обхватывает меня за шею, притягивая к себе, – я понял свою ошибку. Тогда я действовал на эмоциях, а сейчас, когда уже умудрился тебя потерять и без тебя побыть, я буду осторожнее с выводами.

– Ты спросил у Димы, зачем он это все провернул? – мне становится интересна причина, хотя до этого момента я не особо задавалась вопросами, как и почему.

Олег сжимает губы.

– Я ему и про Лизку не сказал. Подумал, что он недостоин такой новости. Про нас тоже не узнавал. У нас было десять минут, и там уж не до исповедей, – опускает глаза.

– Ну да, логично, – становится стыдно, что не подумала, – прости.

Острый взгляд пронзает лицо. Олег ухмыляется.

– Это я должен у тебя просить прощения, что не вытряс из Димона всю правду про нас. Но…

Обхватываю Олега за шею и кладу указательный палец на его губы.

– Не оправдывайся. Я понимаю прекрасно, что ситуация и место не лучшие.

– Я узнаю, – мотает головой Олег, отрывая мою руку от своего лица, и целует ладошку, – веришь?

– А нужно ли, Олеж? Это прошлое, и мы его не изменим уже. Что случилось, то случилось. Остается только принять и жить дальше. А Диме уже воздалось за все.

Олег прикрывает глаза, сглатывает.

– Я даже представить себе не мог, что все вот так сложится, Поль, – шепчет с надрывом, – и как теперь дяде Жоре об этом говорить?

Закусываю губу.

– Как-то придется. Не говорить же несколько лет, что Дима где-то просто гуляет. Да и лучше горькая ложь…

Олег усмехается.

– Да уж, удар для дяди Жоры. Но отмазывать он его точно не будет, даже если остались связи.

– А вдруг…

– Нет, Полин, – мотает головой и говорит достаточно жестко: – «Если человек заслуживает, то он оказывается в тюрьме. А заслуживает ли он, уже разбирается следствие». Слова дядьки, когда ещё работал.

– А вдруг Дима не заслуживает?

Олег закусывает губу.

– У следствия все доказательства. И он не отрицал, Полин. Но дядьке, конечно, нужно сообщать как-то. Блин, – ерошит волосы и смотрит на меня таким беспомощным взглядом, – хорошо хоть, вы у меня есть. Такие красивые и хорошие.

– А Лиза, – замолкаю, чтобы перевести дыхание, – Ты не передумал насчет Лизы? – спрашиваю, а у самой внутри все замирает.

– Не понял…

– Ты все так же готов брать за неё ответственность?

Олег прищуривается.

– И даже больше, после того как её папашка встрял по полной. Кто ещё о ней позаботится?

– Я, – надуваю губы.

Олег хмыкает.

– У ребенка должны быть два родителя, Ледышка. Так правильно. Да и меня она уже покорила.

Обнимаю его за шею и прижимаюсь носом к щеке.

– Спасибо, не сомневалась в тебе, – бормочу, целуя шершавую щеку.

Олег довольно урчит, стискивая меня в руках.

– Ещё, – выдыхает, а я хмыкаю, но просьбу выполняю.

Поворачивает голову.

– А теперь губы. Слабо?

– Наглеешь, – закусываю губу.

– Пользуюсь моментом, – и сам же, не дождавшись, впивается в губы.

– Останешься? – отрываюсь от него с большой неохотой.

Олег облизывает нижнюю губу и довольно жмурится.

– Оставишь?

Киваю.

– Даже если бы не оставила, заставил бы передумать.

– Вот ты… – шлепаю его по руке.

Олег поднимается со стула со мной на руках.

– Куда вас доставить?

Пожимаю плечами.

– В зал? – проговариваю, а у самой сердце ускоряется. – Лизку только надо проверить. Как она там.

Я так давно не ощущала его тепло, и теперь от одной мысли все тело обдает жаром.

Кивает.

– Проверим, обязательно. Но ты её там так забаррикадировала, что она захочет – не свалится.

Выгибаю бровь, Олег перехватывает мой взгляд и фыркает.

– Ты её плохо знаешь. Если она захочет, она сбежит откуда угодно. Удивительная проворность для восьми месяцев, знаешь ли. Но я про температуру.

Олег кивает.

На носочках крадусь к спящей Лизке и прикладываю ладонь к лобику. Уже не такая горячая, значит, лекарство сработало.

Ставлю градусник и выпрямляюсь. Олег сгребает меня сзади, утыкаясь носом в изгиб шеи. Становится щекотно, но я держусь, чтобы не захихикать.

– Я скучал по тебе, Поль, – водит носом по коже, чем сбивает все мысли в один снежный ком, – несколько раз порывался приехать.

– И что же тебя останавливало? – закусываю губу, прислушиваюсь к равномерному сопению Лизки.

Чувствую, как Олег дергает плечами.

– Тормозил себя тем, что ты с другим.

Угукаю.

– С братом твоим.

Смешок.

– Да уж, теперь и не знаю, удастся ли спросить, почему он все это заварил и какая ему была выгода.

Обхватываю руки Олега, которые лежат на талии, и прислоняюсь сильнее к груди.

– Давай просто забудем. Было и прошло.

– Да просто самому интересно. Но да, забудем. И начнем сначала. Начнем же?

Градусник пищит, а Олег ухмыляется.

– Ну прям вовремя.

Проверяю результат и расслабляюсь.

– Тридцать семь и два, – показываю градусник Олегу.

Накрываю Лизку пледиком и проверяю подушки. Все ли надежно подпирают малышку.

По-хорошему, кроватку бы ей свою, чтобы уже точно она была в безопасности, а не подставленные стулья и подушки.

Олег тянет меня на выход.

– Ну так что?