Мама для дракончика или Жена к вылуплению

— Какое удивительное совпадение, — пробормотал я.

Он тонко улыбнулся:

— Никаких совпадений. Именно род Опавшего Листа принял на себя тяжкое бремя быть послами при дворе Императора Драконов, ведь наш предок когда-то настоял на заключении мира.

— Бремя? — хмыкнул я, зная, какую власть представляет имеет посол эльфийской автономии.

— Бремя, — кивнул он, — из-за которому представителям нашего рода периодически приходится оплакивать смерть своих детей. Как и мой дядя, который не смог вовремя отослать дочь в эльфийские леса похоронил ее живой и ушел с поста, как только появилась такая возможность.

— Но она прожила еще больше пятнадцати лет и родила нас с братом, — тихо произнесла Камилла.

— И все равно умерла. Не одумалась, не обратилась ко мне, не уехала в лес. К чему продлевать агонию несчастных родителей? Я не сообщал им о судьбе своей кузины, чтобы их не мучить еще сильнее. Ваша бабушка и так ушла в лес забвения на долгие пять лет, пытаясь восстановить свое ментальное здоровье. Теперь мне следует рассказать ей о том, что у нее есть внучка, чтобы через пару недель опять огорошить вестью, что внучка эта мертва?

— Откуда вы знаете? — ахнула Камилла.

— Договорной брак с драконом? О чем вы только думали? Ваше энергетическое состояние... — он покачал головой, будто не находя слов, чтобы выразить, насколько все ужасно.

— Договорной брак с драконом? О чем вы только думали? Ваше энергетическое состояние... — он покачал головой, будто не находя слов, чтобы выразить, насколько все ужасно.

— Как вы смеете? — рыкнул я.

— А о чем вы думали, женившись на полэльфийке с такой сильной природной магией? — Клен не остался в долгу.

— Вы считаете, я сделал это нарочно?!

— Прекратите, — тихий голос Камиллы, тем не мнее, прозвучал настолько решительно, что я захлопнул рот, останавливая готовое сорваться с губ предложение ответить за оскорбление в дуэльном круге. Клен явно хотел еще что-то сказать, но тут Камилла откинула с лица вуаль. — Вы ошибаетесь, господин посол, я умирала еще до нашей свадьбы.

Тут наконец-то эльфы растерял всю свою напускную вальяжность. Отставив чашку в сторону, он принялся колдовать, испуская в сторону Камиллы разные диагностирующие заклинания. Мне пришлось отойти в сторону, чтобы не мешать исследованию, но я не удержался от шпильки:

— Обычно жертвы неудачных браков выглядят не так, не так ли?

— Обычно они просто чахнут, оставаясь такими же прекрасными, как в первый день, — тихо ответила Камилла. — Вы можете определить, что со мной?

— Никогда не встречал ничего подобного, — запустив еще несколько заклинаний, вынужденно признал эльф. — Ни следов нечисти или нежити, ни проклятий, ни вообще какого-либо магического воздействия. Он поднес руку к лицу Камиллы, его ладонь замерла всего в десяти сантиметрах от ее обезображенной кожи. — Я вообще ничего не чувствую, будто... будто с вас сняли кожу. Как это случилось? — он отступил, и Камилла поспешила опустить вуаль.

— Я не знаю. Все было как всегда. Потом просто на моей щеке вскочил прыщ.

— У эльфов не бывает прыщей, — заметил Клен.

— У меня тоже прежде не было, но у людей-то бывают, и я подумала, что вдруг... на следующий день их было уже пять, а еще через день ими покрылось все лицо. Но я все еще надеялась, что все пройдет. У всех моих знакомых девушек они заживали... но вместо этого на месте прыщей образовались язвочки, они постепенно начали расширяться. Я обратилась к лекарю, но это не помогло, он тоже не понял, что со мной. Потом все дошло до этого, — она поднесла руку к лицу, но не коснулась себя. — Только доктору ФицУильяму удалось остановить распространение, но не вылечить меня.

— Только на лице? — уточнил эльф.

— Еще руки, — Камилла со вздохом сняла шелковые перчатки.

Клен, не стесняясь, коснулся ее пальцев, внимательно осмотрел язвы, которые были только на тыльной стороне ладоней и пальцев.

— Только те части тела, которые не закрывает одежда, — задумчиво произнес эльф.

— Одежда не закрывает еще волосистую часть головы, уши, ладони, шею, — возразил я.

— Да, но уши и голову сверху могут закрывать волосы, а остальное... — он нахмурился. — Эльфы используют один ритуал. Если специальной краской нарисовать символ на листе дерева, а через несколько дней отмыть краску и окунуть лист в другой состав, то на нем проявится нарисованный рисунок. Не потому, что первая краска ядовита, а потому что она не пропускала некоторое время лучи солнца, второй состав это проявляет.

— Солнце? — эхом откликнулась Камилла.

— Да, это очень похоже. Солнечный или лунный свет. Лицо и руки — те части тела, на которые падает больше всего света. Шея и грудь остаются в тени, ладони часто повернуты вниз...

— Но что это может быть? — не выдержал я. — Что конкретно? Какое-то особенное эльфийское проклятье?