Мама для дракончика или Жена к вылуплению

Воспоминания об этом до сих пор заставляли меня иногда просыпаться посреди ночи от кошмаров. Я не заметила, когда слезы все же побежали по моим щекам, хотя старалась рассказывать спокойно и отстраненно. Эйдан подал мне еще воды, и я принялась пить, пытаясь совладать со своим охрипшим почти пропавшим голосом.

— Он смеялся над моими попытками сопротивляться, — продолжила свой рассказ я. — Говорил что-то о том, чтобы я прекратила строить из себя святую невинность, всем же известно, что Дэни — мой сын, а не брат. Что возьмет меня своей любовницей и что-то еще, я не помню уже толком... но эти слова иногда приходят мне во сне... простите, — я зажала рот рукой, давя всхлипы и пытаясь не скатиться в ужасную истерику.

— Как далеко... — хриплым и каким-то не своим голосом спросил Эйдан, — как далеко зашел этот... мне сложно назвать его человеком.

Я поняла, на что он намекает и помотала головой:

— На подоконнике в библиотеке стояли цветы. Я так перепугалась, что у меня случился магический выброс, и они просто разгромили всю библиотеку, уронили несколько шкафов, а Льюиса спеленали по рукам и ногам прежде, чем он успел... — я всхлипнула, задышала глубже, пытаясь сдержаться. — Один из шкафов упал на дверь, проломив ее, и уже вскоре в библиотеку прибежали его родители. Они увидели меня в разорванном платье, растрепанную и зареванную. Его... у него была исцарапана щека, в беспорядке одежда, какие-то вьюнки, которые должны были украшать библиотеку превратили ее в настоящие джунгли со стволами, которые невозможно и обхватить руками, — я развела руки, пытаясь продемонстрировать величину растений. — Я, конечно, после была совершенно разбита, мой резерв был пуст, я была на грани обморока.

— И что сделали маркиз и маркиза?

Я закрыла глаза и обхватила себя руками, пытаясь успокоиться, но это было слишком тяжело:

— Льюис обвинил меня во всем произошедшем. Сказал, что я сама позвала его на встречу в библиотеку, потом связала растениями и испортила себе платье, чтобы заставить его на мне жениться. — Я все же всхлипнула, меня до сих пор душила обида из-за произошедшего. — Они поверили ему. Не мне, которая работала на них больше двух лет, а ему. Он так уверенно говорил, что я его преследовала, вздыхала, посылала ему взгляды, писала письма, которые он сжигал, и что-то там еще... они поверили ему во всем, во всем, — я закрыла лицо руками, пытаясь пережить вернувшееся ощущение того стыда. Мне не хотелось рассказывать, что кричала маркиза, выталкивая меня полуодетую из библиотеки, как проклинала меня, какими словами обзывала, заставляя немедленно, прямо ночью уйти из их дома без оплаты и рекомендаций.

Вдруг сильные большие руки обхватили меня и прижали к себе. В первый миг я испуганно дернулась, но потом узнала Эйдана и, не выдержав, расплакалась:

— Я не хотела этого, правда!

— Я верю.

— Я никогда не смотрела на него, не пыталась привлечь внимание...

— Даже если бы он тебе нравился, это ничего бы не изменило. Это он совершил подлость, а не ты.

— Я не хотела, чтобы так произошло. Я не думала, что это возможно, просто не думала. Если бы я просто не вошла в библиотеку, я ведь могла взять другую книгу...

— Ты ни в чем не виновата, — Эйдан укачивал меня, словно ребенка, и от этого та тьма, что лежала тяжелым грузом в глубине моей души, тот ужас, которому я не позволяла показаться на свет, потому что нужно было быть сильной ради Дэни, она слезами выплескивалась из меня и исчезала, согретая знакомым теплом Эйдана. Это тепло, будто жар близкого камина в морозный день согревал и обещал защиту. И постепенно я успокоилась и расслабилась.

— Прости, я совсем расклеилась, — смутилась я, когда немного смогла прийти в себя, и отстранилась от его плеча. Чтобы обнять меня, сидящую на кресле, Эйдану пришлось встать на одно колено. Я как могла расправила его помятый и немного намокший камзол.

— Что было потом? — спросил он пересев обратно на свое кресло, но подвинул его совсем близко и продолжил держать меня за руку.

— Я сняла номер в ближайшей гостинице, где мы с Дэни смогли переночевать, а на следующий день приехал маркиз Грилборн. Он... он всегда был добр ко мне, знал отца. Я попыталась объяснить ему, что не виновата... — я осеклась, вспомнив тот неприятный разговор. — Он сказал, что ему все равно, если я действительно это подстроила. Что в любом случае я отработала свое жалование и заплатил мне, даже немного сверху. Сказал... сказал, что это премия за молчание. Я должна была бы отказаться... но у меня на руках был Дэни, и я не смогла. Я ведь действительно не собиралась рассказывать об этом случае никому... да и некому мне было рассказывать. А вот рекомендаций он мне не дал и... он намекнул, что мне вряд ли удастся устроиться гувернанткой в столице. Вскоре я поняла, что он прав. Маркиза не оставила этот случай семейным делом. Не знаю, что и кому она рассказала, но меня не приняло ни одно агентство персонала. Леди Айрис из школы больше не могла мне помочь, поэтому я решила сменить сферу деятельности и начать зарабатывать своей магией.

— А Марта? — напомнил Эйдан.