Мама тебя любит, а ты её бесишь!

В общем, я решила бороться за гибкость и качество фигуры. А Серёжа… иногда приходил тренироваться после уроков в этот же спортзал! Он был самый спортивный во всей школе и побеждал на всех соревнованиях, и его посылали на районные «старты» и однажды даже на городские. И у меня сердце замирало поздней весной или ранней осенью, когда он подтягивался на турнике перед школой. И каждый мускул играл в нём. И это была сама жизнь…

И вот теперь в спортзале, очередной раз допрыгнув до «полкозла» и в очередной раз удивившись – зачем он такой длинный, я застыла, потому что в зал вошёл Серёжа и начал разминаться. На меня он только вскользь посмотрел, кивнул, и всё… Начал отжиматься. Я сначала считала, потом сбилась со счёта. Подошла к нему, как мне казалось, довольно смело. Но это только казалось. Он перестал отжиматься и делал гимнастическую разминку.

– Ты на спартакиаде первое место занял? Поздравляю.

– Спасибо.

– А я болела. Всё пропустила. Ничего не видела.

– Да что там видеть? Прыгали, бегали. Ничего.

– Всё-таки интересно.

– Ты ж всё равно никогда не участвуешь.

– Я зато смотреть люблю.

– Смотреть – ерунда… А ты чего тут скачешь?

– Навёрстываю упущенное.

Он даже не спросил, чем болела. Не посочувствовал. Чёрствый.

– А я такую хорошую книжку прочла, пока болела… «Шхуна «Колумб» называется. Хочешь – дам? Ты такие любишь.

– Не надо. Мне всё равно сейчас читать некогда. Я сейчас к районной спартакиаде готовлюсь.

Серёжа взял мяч и стал отрабатывать удар головой, давая понять, что аудиенция окончена.

Я переоделась в подвале – в девчоночьей раздевалке – и пошла на литературный кружок, стараясь не оглядываться. К спортзалу уже стекались мальчишки на тренировку по баскетболу.

… – Теперь перейдём к сочинению повествовательного характера, – обрадовала Ольга Леонидовна. – В повествовательных текстах излагается ряд событий, желательно в хронологической последовательности. И надо постоянно помнить, что рассказ – это… литературное произведение, в котором речь идёт лишь об одном очень важном событии в жизни героев. Не надо перегружать рассказ второстепенными событиями и деталями. В основе рассказа лежит эпизод, случай, происшествие. А состоит рассказ из завязки, кульминации, развязки. И обязательно нужно уметь выделить узловое событие!

Ну, рассказ так рассказ.

Игоряшка

ЗАВЯЗКА.

Когда умер папа, мама совсем не плакала. Но она приходила с работы и ложилась на диван носом к стенке. И так всё время лежала. И в выходные тоже. И ничего не ела… Только яблоки.

Я тогда заметила, что люди, когда им совсем плохо, едят почему-то одни яблоки. Вставала она только, когда я болела и надо было за мной ухаживать. Это единственный период в моей жизни, когда я радовалась, если чувствовала, что заболеваю… Чего я только ни придумывала, о чём только ни говорила… Всё было бесполезно. Больше года это длилось.

– Мам… Нам сочинение задали. Проверь, что я написала, – просила я, садясь на диван у неё в ногах.

– Да ты лучше меня пишешь. Там всё хорошо – я знаю. Можно я немножко вот так полежу?..

– Мам, сегодня «Сестра его дворецкого» с Диной Дурбин, – оживлялась я, видя в программе её любимый фильм.

– Ты включай, смотри. Мне не мешает.

Я сначала хотела сдуру включить, думаю – хочешь не хочешь – услышит любимый фильм, отвлечётся, втянется. А потом как вспомнила, что там Дина Дурбин поёт со своим эротическим американским акцентом!

От чего да почему
На щеках слезинки?
Это просто ничего!
По любви поминки!

Этого нам только не хватало.

– Мам, а до папы ты кого-нибудь любила? Ну… чтоб тоже очень сильно, – уже в полном отчаянии искала я тему для разговора.

И вдруг она прореагировала:

– Любила…

Эту победу надо было закрепить:

– Его как звали?

– Петька. Пётр Троян… Мы когда с моей мамой – твоей бабушкой – в Остёр на Украину летом отдыхать ездили, он туда домой на побывку приезжал. В военном училище учился. В Полтавском – на артиллериста.

– Красивый был?

– Очень. Высокий, черноволосый. Пел, на гармошке играл. Все девки сохли.

– А он тебя выбрал?

– Ну… Столичная штучка, интеллигентная, вечно с книжкой… Дачница-чердачница… Так меня звал. Я очень любила спать на чердаке – на сеновале. Запрокинешь голову к открытому чердачному окну – и на тебя сыплются крупные южные звёзды. Засыпаешь счастливая…

– А дальше?

– Дальше… Письмами атаковал… «На последних стрельбах написал мелом на снаряде твоё имя «Катя!». И этот выстрел был очень точным!»

– И чего потом?