Мамай и Донской. История противостояния

«В основном посад расширялся в сторону позднейшего Китай-города. Однако никаких сколько-либо достоверных сведений о московском посаде XIV века мы не имеем. Можно только предполагать, что посад в это время не занимал даже всю территорию позднейшего Китай-города». (Тихомиров М.Н., Средневековая Москва в XIV–XV веках, М., 1957, редактор: Арциховский А.В.)

Впрочем, некоторое понятие о размерах московского посада XIV века могут дать сведения о ближайших подмосковных селах, позже вошедших в городскую территорию.

На юге московский посад естественно ограничивался Москвой-рекой. Территория позднейшего «Болота», видимо, еще не была застроена. Тут находился «луг великий за рекою». Он отделял посад, и Кремль от села Хвостовского, находившегося в районе позднейших Хвостовых переулков в Замоскворечье.

Это село принадлежало знатному боярину и тысяцкому Алексею Хвостову.

На западе в непосредственной близости к Кремлю находилось село Старое Ваганьково. Его место и сейчас легко определить по небольшой церкви, стоящей во дворе Библиотеки им. В. И. Ленина. Еще в XVII веке стоявшие здесь церкви именовались: «что в Старом Ваганькове».

И. М. Снегирев причислял это урочище к числу древнейших московских урочищ. Он производит название Ваганькова от глагола «ваганить» – играть, потешаться, шутить (на вологодском говоре). Еще в XV столетии здесь находился загородный двор великой княгини Софьи Фоминишны. Это название – загородный, четко показывает нам, что Старое Ваганьково находилось за городом.

Район к западу от Кремля изобиловал болотами и оврагами, отчего и местность к западу от Кремля у реки называлась Чертольем. Тут стояло село Семчинское в районе современной улицы Остоженки, одно из древнейших московских сел, названное уже в духовной Ивана Калиты. К нему примыкал большой Самсонов луг. Надо представить громадный заливной луг с его стогами сена, чтобы понять, почему прошедшая здесь позднее улица называлась Остоженкой.

На востоке посад разрастался между Москвой-рекой и Неглинной. Естественной его границей на востоке служил Васильевский луг у Москвы-реки, Это там где сейчас обширная территория Воспитательного дома, соединявшейся с Кулишками. Последнее название толкуется по-разному, то, как поемный луг, то, как поляна среди леса, выжженная и очищенная для посева. Это место было уже за окраиной города. Возможно, отсюда и произошла теперь забытая, но очень распространенная полвека тому назад старинная московская поговорка для обозначения отдаленности и заброшенности места: «у черта на куличках».

К северу от Кулишек простирались местности, известные еще в XVI–XVII веках под характерными названиями: «глинищи», «в садах», «Кучково поле». Раньше это была окраина московского посада. За Неглинной к северу от Кремля лежали еще совсем слабозаселенные пространства, болотистые и полулесные.

Так очерчивается перед нами территория московского посада XIV века, при Иване Калите (1328–1340 гг.) и его сыне Симеоне Гордом (1340–1363 гг.) и Дмитрии Донском. Москва этого времени еще сравнительно небольшой город, если так можно назвать укрепление на Боровицком холме, окруженное селами и слободами. Может быть, в нашей картине и не все точно, но в целом она довольно близко соответствует действительности.

В самом хозяйстве великих князей XIV века большое место занимало использование таких естественных богатств, как борти с дикими пчелами, луга, охотничьи места. Это прямой признак того, что такие отрасли хозяйства занимали еще непомерно большое место в бюджете московских князей. В первой своей духовной грамоте Иван Калита особо отмечает «оброк медовый городской Василцева веданья». Оброку придается настолько большое значение, что Калита делит его между своими сыновьями.

Великий князь упоминает о своих лугах и стадах. В грамоте говорится о купленных бортниках и бобровниках. Что речь идет о городских бортях, во всяком случае примыкавших к городу, видно из того, что «Добрятинская борть», или «Добрятинское село», было разделено по третям между сыновьями Калиты. Василий, ведавший медовым оброком, вероятно, тысяцкий Василий Вельяминов, – высший сановник в княжестве.

Во второй половине XIV века «Василцево сто и Добрятинская борть с селом з Добрятинским» еще передаются по наследству старшему сыну. О них договаривается и Дмитрий Донской со своим двоюродным братом Владимиром Серпуховским. «Оброк медовый» городской упоминается в княжеских грамотах времен Дмитрия Донского и его наследников.

Москва всегда казалась приезжим из Петербурга «большой деревней». Даже в начале XX века нескончаемые деревянные заборы, за которыми угадывались зеленые сады, запущенные пруды, обширные огороды, пустыри были разбросаны в разных частях города. Поля и рощи близко теснились к городу, и современному человеку трудно поверить, что так недавно в районе Песчаных улиц шумела обширная роща. Кто помнит теперь о Тюфелевой роще и окружающих ее огородах, кто поверит тому, что между Крутицкими казармами и Симоновым монастырем тогда тянулись нескончаемые огороды, и не было ни одного строения.