Мамины рассказы (СИ)

Папа работал в леспромхозе. Жили в бараке в двух комнатах. Завели свою скотину, корову-кормилицу, свой огород. В 51-ом купили дом у Пеньковских, которые выехали с Чёрного Яра. Ирма родилась как раз, когда покупали дом. Из больницы её уже забрали в купленный дом. Папа переложил печь - он это делал каждый раз, когда семья вселялась в очередное "новое" для себя жильё. Папа был неплохим печником, возможно, он знал какие-то секреты кладки. Мама при этом ему помогала и словом и делом. Старая печь была развалена, а новая ещё не сложена. Папа делал свою работу основательно, но получалось медленно. А маме нужна была печь. Ира заболела, а печи не было. Мама недовольно подгоняла папу. По дому, в том числе между разложенными кирпичами бегали совсем ещё маленькие цыплята. Папа остановился в работе, размышлял, как класть кирпичи дальше, он сделал шаг назад и ... раздавил цыплёнка. Все дети были очень расстроены.

Летом папа брал отпуск в леспромхозе и нанимался пасти стадо жителей посёлка, папе помогали старшие дети. Чёрный Яр окружен лесами, речка, болота, и мест для выпаса практически нет. Вот и приходилось коров перегонять на большие расстояния в поисках подходящих мест для выпаса. Надо было следить, чтобы какая-нибудь корова не отбилась от стада, не забрела в болото или в лес, где могла стать добычей волков. Для своей коровы на зиму летом заготавливали сено. Папа со старшими детьми косили траву на опушках, по болотам на лужайках, там же её высушивали, укладывали в небольшие стожки. Чтобы трава сохла, надо было ходить её переворачивать. Когда трава подсыхала, её укладывали на две жерди и на них переносили на сухие места, где и укладывали в стожки. На жерди накладывали достаточно много травы, папа шёл впереди широким шагом, стараясь ступать по выступающим кочкам. Женя за сеном не видела дороги и часто попадала в воду: "Папа, ты идёшь сильно быстро, а я не вижу дороги и всё время проваливаюсь". "Да, ты - права, сейчас исправим". Папа вырубил два молодых тонкоствольных деревца, получились более длинные жерди. Теперь Женя видела дорогу, а отец старался идти не таким быстрым шагом. Укладывать стог, скирду - это целая наука. Никаких нынешних плёнок, чтобы укрыть стог сверху, в старину не было. В землю забивали длинную жердь, вокруг которой укладывали сено (это для капитального стога, скирды). Жердь была центром стога, и удерживала стог от сильных порывов ветра. Сено укладывали так, чтобы вода стекала по верхнему слою, не проникая внутрь стога. Ветер не должен был вырвать хоть клок сена. Удивительно, сено стояло сухим целый год. Мама попросила:

- Оставь Женьхен дома, мне надо, чтобы она дома помогла.

- Да, нет. Она очень хорошо сено забрасывает. Пусть тебе Ленхен поможет.

- А Роберт? - спросила мама.

- У Роберта слишком много глупой силы, он чересчур сильно бросает и перебрасывает сено. Надо постоянно его "ловить".

Женя забрасывала сено прямо под ноги папе на верх стога.

Какой-то год косить траву ушли далеко от посёлка, домой решили не возвращаться: взяли с собой еды, соорудили шалаш и спать улеглись в шалаше на скошенной траве, укрывшись фуфайками. Ночью очень близко к шалашу пришёл медведь, чего-то ворочал пеньки и бурчал. В шалаше все проснулись, папа достал и положил рядом с собой топор и вилы. Затаив дыхание, все слушали тяжёлые шаги медведя. Медведь побродил рядом, и ушёл в лес. Летом вывезти сено по болотам было невозможно. Когда мороз основательно сковывал болото льдом, небольшие стожки на санках перевозили в посёлок. Мама рассказывала, как однажды Роберт с Женей поехали за сеном, который был далеко от дома и его раньше не привезли. Может поздно выехали, может, год был голодный для зверей. На обратной дороге за ними увязалась стая волков. Роберт не растерялся, спички у него всегда были с собой: брал клочки сена, поджигал и отгонял, отпугивал огнём волков. И старались что есть силы побыстрее выбраться из леса (лес, вообще-то, подходил к самому дому). Домой они притащили пустые санки.