Мамочка в подарок

– Да, да, – кивнул капитан в сторону родственника. – Я так же знаю, чья кровь течет в венах Санни.

Что бы ни собиралась сказать леди Холлидей, после этого заявления она промолчала и отвернулась к окну.

– Конечно, Софи, я понимаю, почему тебе было столь неприятно заботиться о детях в мое отсутствие, но согласись, и ты свою выгоду не упустила.

Женщине нечего было сказать и она, сложив руки на груди, продолжила смотреть в окно, за которым не было видно ничего, кроме темноты ночи.

Наверное, я все же лучше думала о людях, именно поэтому раскрытые семейные тайны столь сильно ранили. Три взрослых человека и два ребенка, а скелетов в шкафу столько, сколько не в каждом склепе наберется. Я перестала понимать их мотивы и отказывалась думать об их поступках. Я не хотела иметь ничего общего с семейством Холлидей и на самом деле начала раздражаться тому обстоятельству, что приходится находиться здесь.

Единственным светлым пятном в ситуации стало понимание, что капитану безразлично истинное происхождение Санни. Она была, есть и будет его дочерью. Отношение Олбани к невинному ребенку, заложнику ситуации, которая от него не зависела, лишь подтвердила мое мнение о капитане. Способность принимать жизнь такой, какая она есть – редкий дар, и я его безгранично уважала за это.

– Раз уж мы заговорили начистоту… – несколько пьяная, наглая улыбка расползлась по лицу лорда Холлидея. – Может, обсудим условия дальнейшего сотрудничества?

– Я недостаточно четко объяснил свою позицию? – прищурился капитан.

– Обстоятельства изменились и ты не оставляешь мне выбора, – наигранно покаянно заметил мужчина.

– С твоей стороны, Этан, это слишком смело и нагло, так что даже интересно.

На самом деле капитан выглядел безразлично и даже лениво откинулся на спинку кресла.

– Как насчет того, чтобы выкупить права на дочь?

Я всегда была противником применения силы, но после сказанного захотелось встать и стукнуть этого человека чем-нибудь тяжелым по голове. Как сдержался капитан, даже не представляю.

– Плохая попытка, Этан, – спокойствию Олбани можно было только позавидовать. – Санни родилась в браке и, следовательно, по всем законам она моя.

– А…

– А если у тебя появится мысль поделиться данной информацией хоть с одной живой душой… – капитан многозначительно замолчал.

– Ты ничего мне не сделаешь, – подобрался Холлидей и даже выпрямился в кресле от напряжения.

– Конечно, я не буду пачкать о тебя руки… сам. Но ты не хуже меня знаешь, сколько доброжелателей успел нажить, и они будут безмерно счастливы перекупить твои долговые расписки. И вот тогда за твою жизнь никто и ломаного гроша не даст.

– Олбани, ты не посмеешь…

– Уверен?

После этого слова холод пробрал до костей даже меня, хотя и сказано оно было другому человеку. Стало кристально ясно – может и сделает. И я должна была бы напугаться, но… Но в это мгновение мое безграничное уважение, симпатия и нежность обрели истинный облик. Я осознала, что люблю этого мужчину.

Сильного в своей несгибаемости. Справедливого к человеческим слабостям и порокам. Невероятно преданного своей семье. Способного понять, защитить, отстоять. И пусть Санни не была его дочерью, он все равно был ее отцом. Всегда и во всем. Настоящий мужчина. Любимый мной мужчина.

И не было страшно от этой мысли. Такого человека легко любить, более того, его невозможно не любить. И пусть я обычная гувернантка, а он мой хозяин. Пусть мои чувства навсегда останутся при мне. Пусть мне не на что надеяться. Все равно он достоин такого отношения. Я буду рядом столько, сколько будет нужно, и когда придет время, уйду с легким сердцем, зная, что сделала все, что могла.

Осознание всего этого стало не столь неожиданным, как несвоевременным. Не то время, не то место и уж точно не самая подходящая компания. Но все самое важное в наших жизнях чаще всего случается неожиданно, и я не стала исключением. Потому бушующие эмоции не удалось спрятать внутри себя.

Капитан то ли почувствовал перемену во мне, то ли так сложились обстоятельства, но наши взгляды встретились именно тогда, когда в голове четко засияла мысль: “люблю!”.

Увидел. Услышал. Понял.

*

Это была короткая секунда и в то же время бесконечно долгая. Люди, вещи, слова все растворилось в этот миг. Были только он и я. Ноющее чувство в груди чем-то неуловимо напомнило голод, как будто могу лишь посмотреть на обожаемое пирожное, но не могу попробовать. Как будто мне дали лишь прикоснуться к чему-то важному и нужному, но не взять себе. Черные глаза сверкнули триумфом, а появившаяся на губах улыбка была полна обещания. Капитан словно весь подобрался и как будто сбросил с плеч груз. Отпечаток усталости и разочарования растворился в кривой усмешке.