Мамусик против Ордена Королевской кобры

— Чепуха какая-то, честно тебе скажу, — вынес свой вердикт майор Уточка, запихивая в рот остатки котлеты и хлеба.

— Вообще-то у Якова Матвеевича как-то более зловеще получалось. — Я в отчаянии стиснула руки. — Там еще Иван Шестой — или Пятый? — был замешан, и немецкий герцог, и Екатерина Вторая…

— Екатерина Вторая? — скептически хмыкнул Володя. — Так, может, это она и украла эту книжку?

Я обиделась.

— Знаешь, Володенька, это уже некрасиво! Вам с полковником дают шикарную подсказку — так пользуйтесь, а не насмехайтесь!

— Пардон, пардон! — Володя поднял вверх руки, отблескивающие котлетным жиром. — Ты, Люба, совершенно права. Вторая гипотеза за день — такое даже мне не под силу, а я в правоохранительных органах уже двадцать пять лет.

Я слегка оттаяла.

— Так ты передашь всё полковнику?

— Конечно, передам, как только он вернется из командировки, — заверил меня Володя и закрыл дверь. Это было грубовато, но мужчин нельзя беспокоить во время еды, сама виновата. Ладно, потом еще к нему попристаю, чтобы он связался с полковником пораньше, пусть тот поймет, что нужен здесь, а не в какой-то там Германии.

— Аревуар, — сказала я двери и спустилась на один этаж ниже.

Если бы я не знала, где живет Пантера, то догадалась бы по оглушительным звукам, доносящимся из квартиры № 19. Повезло девице с соседями по лестничной площадке: кто-то уехал на дачу, кто-то на ПМЖ заграницу. Рядом оставалась только девяностолетняя бабушка, но возле нее хоть из пушки Петропавловской крепости пали — все равно не услышит.

Я принялась ломиться в квартиру, давить на звонок, колотить руками и ногами по двери, и спустя несколько минут громыхание недомузыки за стеной прекратилось.

Наступившая тишина была великолепна. Она бальзамом растеклась по моей израненной душе.

За дверью послышались быстрые шаги. Я воинственно поджала губы, затянула пояс халата потуже и приготовилась к бою не на жизнь, а на смерть, на уровне недавней битвы Ренуара с веником.

Однако вместо разъяренной Пантеры дверь открыла зареванная Катя Ромашкина.

Зрелище было поистине жалким: сине-черные дреды всклокочены, топорщатся в разные стороны, словно моя чудо-швабра; нос-картошка, красный, хлюпает; распухшие веки, глазки-щелочки, кажется, зелененькие — впервые я их видела без огромного количества теней и подводки.

— Ёлки… Я так и знала, что это вы, — дрожащим голосом произнесла Пантера. Губы у нее затряслись, подбородок уехал вниз. — Вы догадались, да?

— Естественно, милочка! — Несложно было догадаться, что источник отвратительного шума находится в этой квартире.

— Зайдите, плиз! Нам нельзя тут это обсуждать! Могут услышать! — зашептала Пантера и буквально втащила меня в квартиру.

Раньше я никогда не бывала у нее в гостях (а что мне тут было делать? мы с ней, слава богу, не подружки), поэтому сейчас я с превеликим любопытством стала осматриваться по сторонам.

— Батюшки-светы! — изумленно выдохнула я, заглянув на кухню. У девицы на кухне не было ничего! Ну вот буквально — ничего! Кроме табуретки, раковины, соснового стола (вообразите, даже без скатерти! даже без клееночки!) и одноконфорочной электроплитки на нем. И эта беспечная, бездумная, легкомысленная кикимора на моего Степочку позарилась! Чем она собиралась его кормить, хотелось бы мне знать?

Остальные помещения этой однушки выглядели не лучше. Сквозь открытую дверь я увидела грязноватую ванну без занавески; пол в коридоре не мылся так давно, что мои нарядные леопардовые тапочки с помпонами тут же покрылись пылью и уличной грязью; а уж когда я зашла в комнату…

Батюшки мои прабатюшки-светы! Матрас прямо на полу! Да еще и без покрывала! Постельное белье всем напоказ! Интересно, оно изначально было серым или стало таким в процессе бесстирочного использования? Повсюду промасленные упаковки из-под фастфуда, фантики от шоколадных батончиков. Одежда — джинсы и всякое другое рванье — была грудой свалена на подоконнике. Стены частично обшиты толстыми пенопластовыми плитами, но большая часть самодельной звукоизоляции белой пирамидой громоздилась в дальнем углу.

Зато музыкальные инструменты — две гитары, микрофон, ударная установка, синтезатор — были натерты до блеска и занимали центральное место убогой комнатенки.

— Садитесь, плиз, — пригласила Пантера, указывая на противный матрас, однако я предпочла постоять.

Сама же хозяйка (если ее вообще можно назвать столь почетным словом!) пристроилась на маленькой вертящейся табуретке подле микрофона и опустила плечи.

— Я знаю, из-за чего вы здесь, — всхлипнула она.

Я, конечно, была здесь из-за громоподобной, ушераздирающей музыки, но решила промолчать и поглядеть, что будет дальше.

— Вот, видите, — Пантера кивнула на инструменты, — пытаюсь забыться, и ни на микрон не получается…

— И видим, и слышим, милочка, — не удержалась я, но тут же остановила себя от дальнейших комментариев. А то ведь если разойдусь — ух, разнесу здесь все! Пантера забьется под табуретку, как испуганный котенок! Нет, пока нужно держать себя в руках. Кажется, наклевывается нечто занимательное.