— Ничего смешного, — обиделась я. — Пусть все знают: наше Купчино, что бы про него не говорили злые языки, — мировой законодатель любезности и средоточие учтивости высшей пробы… Словом, подумываю написать жалобу в Министерство связи. Распустили своих интернетчиков.
— Боюсь, тетя Люба, Министерство связи вам не поможет, — отсмеявшись, сказал Андрюша. — С такими-то запросами…
— А что запросы? Обычные у меня запросы. Я ничего особенного не прошу. Всего лишь хотела составить список всех байкерских обществ Петербурга и обзвонить их, чтобы найти Черного Пса.
— Никуда звонить не надо, — вступил в разговор Павлик и протер очки особой мягкой тряпочкой, которую всегда носил в нагрудном кармане рубашки. — Мы с вами все сделаем онлайн. Верно, Андрюха?
— Проще Бейсика, — снисходительно махнул рукой Андрюша.
Ребята начали синхронно тыкать в экраны своих смартфонов, но я потребовала, чтобы меня тоже включили в процесс, поэтому в итоге мы всей компанией переместились в Степочкину комнату, к единственному в доме компьютеру.
В свое время мы со Степой крупно поругались из-за оформления его спальни — чуть ли не единственный раз в жизни. Он настаивал, что будет выбирать обои и обстановку самостоятельно, а я сильно сомневалась, что мой малыш на это способен. Нет, конечно, он у меня самый-самый умный и самый-самый талантливый; но дизайн — все же исключительно женское занятие. Петенька, светлая ему память, никогда не вмешивался во всю эту мишуру.
Степочка же заявил, что отказывается сажать на даче картошку, раз ему не дают отремонтировать его «берлогу» в соответствии с его собственным, мужским вкусом. В конце концов я уступила; иногда приходится жертвовать мелочами, чтобы сохранить доверительные отношения с сыном — и урожай овощей.
Что ж, конечно, все мои сомнения тогда полностью подтвердились. Три стены Степа поклеил темно-бордовыми обоями, а одну целиком залепил громадной фотографией какой-то спортивной машины устрашающего вида. Тут и там развесил черно-белые плакаты голливудских актеров — возле компьютера усмехался уголком рта тот самый Роберт де Ниро, с дьяволятами в глазах. И что мне особенно не нравилось — прямо над кроватью Степочка вывесил постер с рекламой фильма, в котором снялась его бывшая, та самая актриска с золотой косой до пояса, которая ныне уступила место короткой растрепанной прическе.
Мебель Степочка подобрал всю сплошь черную, вывез на дачу все свои детские игрушки, кроме пластмассового кораблика, который он сослал в ванную. Заказал мне темно-серое покрывало на кровать и такие же шторы. Я шила, обливая мрачную ткань горячими слезами.
Единственным украшением комнаты стала полка с его коллекцией игрушечных парусников. Он с детства любил ходить в порт, смотреть на корабли, любые: пассажирские лайнеры «Санкт-Петербург-Хельсинки-Стокгольм», приземистые баржи с песком, морские рефрижераторы, громадные контейнеровозы, изящные частные яхты…
Но в целом угрюмая Степочкина спальня совсем не подходила такому чудесному, милому, открытому мальчику, каким являлся мой невинный сыночек.
Сколько потом я не пыталась тайком подкинуть ему в комнату то веселую подушечку, то милый цветочек в расписном керамическом горшочке, то плюшевого мишку — он все это безжалостно выставлял за дверь. А плакатик с актриской, который я снимала и прятала в комоде, наоборот, отыскивал и вывешивал обратно.
Зато после ремонта комнаты на радостях Степа так вспахал мне участок, что картошка в тот год была размером со страусиное яйцо!
Эх, вдруг разволновалась я, как же там мои посадки-то на даче? Лето проходит, а мы с ребеночком моим в городе сидим! Ведь заехали-то в квартиру буквально на день, помыться в ванной — и как все неудачно сложилось… Если бы только он не пошел в тот вечер в дурацкий ресторан…
Надо позвонить сестре, решила я. Должен же быть и от Глафиры какой-то прок, а то хорошо устроилась: целыми днями сидит на скамеечке под яблоней, читает книжки в скучных однотонных обложках, вся такая воздушная и неземная в своих длинных юбках и шалях. Пора ей спуститься с небес на землю, взять в руки мокрый грязный шланг и полить все мои растения.
Ох, скорее бы все это закончилось!
Андрюша тем временем включил компьютер. Тот послушно загудел, завелся, монитор засветился — и что бы, вы думали, я увидела на экране? Фотографию нашей милой соседушки! С «рабочего стола» моего сына на меня нагло смотрела Пантера: в полный рост, с микрофоном, дредами, кожаными браслетами и серебряными кольцами в виде злобных физиономий каких-то горгулий.
— Батюшки-светы! — ахнула я и в изнеможении плюхнулась на кровать.
— Спокойно, тетя Люба, не отвлекайтесь! — невозмутимо отреагировал Андрюша и открыл в компьютере страницу поиска. Гадкая Пантера пропала из поля видимости. Павлик, стоявший рядом, сочувственно похлопал меня по плечу.
Андрюша набрал в строке поиска всего два слова: «байкеры спб», — и откинулся на спинку компьютерного стула.
— Как-то это грубо, Андрюшенька, — с укором сказала я. — Где твоя учтивость, мальчик мой?.. Ой, смотри сколько всего вывалилось!