Манагер

Предводитель умер сразу — меч разрубил его почти пополам, дойдя до позвоночника. Обратным движением я свалил еще одного нападавшего, отрубив ему ногу, неосторожно выставленную вперед в какой-то дурацкой стойке. Отпрыгнув в сторону, я постарался отвести моих противников от спящих ребят, но, видимо, неудачно, так как сзади послышался какой-то шум, вроде как боролись два человека. Смотреть мне было некогда — наседали, размахивая своими пырялками, еще семь человек. Они пытались проткнуть меня, но безуспешно, зато я, войдя в ближний бой, нанес им такой урон, что двое из них не выдержали и, оставив своих мертвых и умирающих соратников лежать на камнях, скрылись за прибрежные заросли, состоявшие из хвойных деревьев и каких-то кустов, усыпанных красными ягодами.

Я хотел погнаться за ними и добить — не дай боги приведут подмогу, но оглянулся на нашу команду и замер, сразу забыв о сбежавших негодяях. Картина была просто эпическая: здоровенный, раза в два шире Рункада, тип (да что они тут, бройлерные, что ли?!) лежал на нем, а Рункад душил его, вцепившись в глотку.

Рила стояла сзади боровшихся и, выбрав момент, аккуратно прицелилась и опустила здоровую каменюку на макушку агрессора — тот обмяк и, навалившись на парня, затих.

— Вы чего тут устроили бои? — с негодованием спросил я. — Они же все вооружены до зубов! Рункад, хватит там разлеживаться, вылезай из-под этого борова!

Ответа не последовало, и я, подойдя поближе, скинул вояку с притихшего Рункада.

Только я собрался сказать что-то веселое и обнадеживающее, как с тревогой заметил, что на животе Рункада расплывается красное пятно. Он как-то странно, будто извиняясь, улыбнулся и с натугой сказал, бледнея с каждой минутой:

— Похоже, этот гад меня убил, господин Манагер. В животе очень больно!

— Что, что он говорит? — с тревогой выкрикнула Рила. Она еще плохо понимала на арзумском, а сказал парень именно на нем.

Я промолчал, кинулся к раненому, поднял на нем рубаху и с ужасом увидел неширокую черту на животе, из которой при каждом вздохе толчком выплескивалась кровь, — похоже, разбойник успел его пырнуть мечом или кинжалом.

— Да куда же ты полез, курака глупая?! Ты же без оружия, без брони!

Меня охватило такое отчаяние, какого я не испытывал очень давно, с тех пор как погибла Васона. Я не знал, что делать, и только тупо наблюдал, как из парня с каждым толчком крови выходит жизнь.

Только когда дыхание Рункада стало совсем слабым и его глаза закатились, я опомнился и взмолился, обращаясь к Семени со всем жаром и отчаянием, которое меня охватило: «Помоги! Помоги! Сделай чего-нибудь!»

Внезапно в голове у меня возникла картинка: руки человека на теле другого человека — я мгновенно понял, что это означает, схватился обеими руками за рану Рункада и стал внушать: «Живи! Живи! Живи!»

Совершенно точно я почувствовал, как из моих ладоней струится тепло, руки разогрелись, как будто я опустил их в горячую воду, и с радостью и надеждой я увидел, что лицо Рункада начало розоветь, а дыхание стало ровным и глубоким. Посмотрев на разрез, я увидел, что его края закрылись, и образовался розовый шрам, выглядевший так, будто ранение было получено много недель назад. Взглянув еще раз на Рункада, я понял, что он крепко спит, и убрал руки.

Попытавшись встать, я чуть не упал — голова у меня закружилась, ноги и руки затряслись от слабости, и стало подташнивать. Думаю, я отдал Рункаду свою жизненную энергию, причем так много, что это не прошло для меня даром.

Ругнув себя за то, что не сразу вспомнил наставления Варгана, я сел на гальку и откинулся назад, четко теперь вспомнив его слова: «Когда ты дойдешь до некоего этапа сращивания с Семенем, у тебя начнут просыпаться способности шамана, возможно, что у тебя откроется дар исцелять других людей, а не только себя. Учти при этом, что твои способности очень ограниченны, так как в процессе лечения ты затрачиваешь свои жизненные силы. Если ты отдашь слишком много сил — ты на некоторое время ослабнешь, а при большом расходе — можешь умереть. Твое восстановление зависит от того, как много сил ты потратил и насколько быстро Семя сумеет нормализовать твое состояние — у всех это индивидуально».

В ушах у меня звенело. Я открыл глаза, после того как полежал минут пять, и увидел встревоженную Рилу и вцепившихся друг в друга девчонок.

— Срочно будите Рункада, — сказал я стоявшим возле меня подругам, — он спит, но практически здоров. Надо быстрее сваливать отсюда. Идите обыщите убитых и заберите у них все ценное, что найдете. Я немного посижу, и сейчас мы отсюда уйдем.

— Я мертвых боюсь! — пискнула Норсана, с ужасом глядя на окровавленные трупы бандитов.

— Стой тут, поднимай Рункада! — кинула ей Диена и вместе с Рилой начала обшаривать тела убитых мной «спасателей».

Минут через десять на гальке перед нами выросла кучка из кошельков — у предводителя даже обнаружились три серебряные монеты, остальные же, как и в Арканаке, были из ракушек, вот только рисунок на них был другой, мне незнакомый.