Манчестерский либерализм и международные отношения. Принципы внешней политики Ричарда Кобдена

Теперь мы должны поговорить об особенностях того времени, в которое жил и работал Кобден, – о сцене, на которой разыгрывалась его роль в многоактной драме эпохи. Обратимся сначала к Европе, какой видел ее Кобден, когда в 1835 г. появилось его первое печатное сочинение. С момента завершения наполеоновской эры тогда прошло два десятилетия, и лишь 14 лет прошло с тех пор, как Наполеон закончил свои дни в одиноком изгнании. Люди все еще вспоминали «Войну» или «Великую войну», череду коалиций и кампаний, которые в конце концов поставили избранника судьбы[8] на колени, сокрушили первую империю и свели Францию к границам, существовавшим до того, как революционное правительство начало нарушать мир и вторгаться на сопредельные территории.

Политический хаос в Европе обрел некую видимость порядка на Венском конгрессе; он работал в 1814–1815 гг., и лорд Каслри, тогдашний министр иностранных дел в кабинете Ливерпуля, был главным английским представителем. Чтобы определить условия мира и перекроить карту континента, дипломаты сначала собрались во французской, а потом в австрийской столице; так предложил Меттерних: чисто французские вопросы лучше решать в Париже, а вопросы общеевропейского масштаба – в Вене. Полвека тому назад работу конгресса принято было оценивать ниже, чем ее оценивали потом. Однако детище дипломатов при всем его несовершенстве воплощало, по крайней мере в основных чертах, дух умеренности и справедливости, – хотя одни монархи и правительства получили меньше, чем хотели, а другие – больше, чем заслуживали.

Участники конгресса руководствовались принципом восстановления – в той мере, в какой это разумно и возможно, – status quo ante bellum. Подобный подход был прямой противоположностью политики, принятой в Версале в 1919 г., а именно политики полного пересмотра довоенных границ. Господствовавшие тогда настроения лучше всего характеризует тот факт, что Франция имела равный голос при обсуждении почти всех вопросов в Вене и даже играла основную роль в выделении тех территорий, которые должна была возвратить.

Учитывая, сколь долго Франция была возмутителем европейского спокойствия, конгресс применил к ней некоторые ограничительные меры, но с недооцененным великодушием позволил сохранить всю территорию, принадлежавшую ей до начала революционных войн. Существовало предложение вернуть Германии Эльзас и Лотарингию, аннексированные Людовиком XIV 150 годами ранее, обеспечив немцам повышенную безопасность от беспокойного западного соседа. Англия некоторое время поддерживала этот план, но в итоге две упомянутые области остались за Францией. Уважение принципа status quo ante проявилось и в отношении к созданной Наполеоном причудливой системе марионеточных государств, которая была полностью упразднена. В лице Людовика XVIII восстанавливалась династия Бурбонов.

Большинство изъятых территорий вернулись к прежним владельцам, а судьба прочих была решена с учетом необходимости создать надежные барьеры против будущей французской агрессии. Из Голландии, Бельгии и Люксембурга было создано Королевство Нидерландов, служившее буферным государством между Францией и Германией на севере. Пруссия усилилась территорий на Рейне и получила небольшую часть Саксонии, Швейцарская конфедерация возродилась, Королевство Сардиния было восстановлено и увеличено. Когда решалось будущее Саксонии, воевавшей на стороне Наполеона, самые упорные возражения против передачи любой ее части пруссакам исходили от Талейрана. Призывая забыть историю предшествовавших 20 лет, он отстаивал за Францией гордое реноме бескорыстного друга малых государств Европы. Экономические проблемы вольного города Данцига облегчились его присоединением к Пруссии, а Франкфурт получил свой прежний статус независимой республики.

Союзные державы вернули Франции большинство колониальных владений, отнятых у нее во время войны. Лорд Каслри объяснил свое согласие на такой шаг тем соображением, что Англия заинтересована иметь в лице Франции не воинственную, а торговую нацию. Вместе с тем Англия потребовала и сохранила некоторые захваченные французские территории, удержала ряд тоже ею оккупированных голландских владений (Цейлон, Капскую колонию и Демерару), занятый в 1801 г. датский остров Гельголанд и ряд датских владений в Вест-Индии, а также отнятый у Испании Тринидад и принадлежавший рыцарскому ордену Св. Иоанна остров Мальта.