Мандаринка на Новый год

«Как тебя убедить, Егор? В скайп слабо?»

«Скидывай данные!»

Спустя буквально минуту – запрос на авторизацию, а затем – видеозвонок. Люба нажимает на кнопку «Принять звонок».

Егор именно такой, как на аватарке, только вместо кожаной куртки голубая футболка. И выражение лица… Люба не выдержала и засмеялась.

– Здравствуй, Егор.

– Ты настоящая!

– Нет, ну, на самом деле я киборг, – развеселилась Люба.

– Обалдеть…

– Встретимся завтра?

– Спрашиваешь! Конечно. Я тебе адрес сброшу сейчас.

– Егор, я насчёт обучения серьёзно. Очень хочу научиться. У тебя работы потрясающие. У меня есть шансы?

– У тебя все шансы!

– Егор, я не шучу.

– Я тоже. Приезжай, Люба. На месте разберёмся.

С Егором оказалось просто. Это она умела – выстраивать правильную модель отношений с поклонниками. Вот чего она не умела – так это правильно влюбляться. Умудрилась же… Не думать!

Егор принял выставленную ему дистанцию смиренно. Зато долго и нудно рассказывал, как это сложно и даже опасно, и что, вообще, стеклодувное дело – не женское вовсе. Жар горелки не очень-то полезен для нежной женской кожи, постоянно смотреть на пламя – вредно для глаз, да и ожог получить – вполне себе реально.

– Егор, давай эту часть пропустим, а? Я всё поняла.

– Ну ладно, – вздыхает он. – Тогда пойдём в мастерскую.

И там она пропала. Когда увидела, как из тонкого стеклянного стержня (так называемый дрот – пояснил Егор) рождается хрупкий прозрачный шар.

– Хочу! – выдохнула, не отрывая взгляда от светло-голубого текучего, переливающегося стекла.

– Понял, – вздохнул Егор. – Клиент готов.

Она настояла, чтобы уроки были платными. Во избежание дальнейших недоразумений. И готова была каждый вечер проводить в мастерской Егора. Он был тоже увлечён – больше ученицей, чем занятиями, но Любу это не слишком волновало. Егор держался в рамках приличий, а исключительно деловой статус их отношений она обозначила сразу. Впрочем, удержаться в этих рамках не удалось в первую очередь ей самой. За неполный месяц Егор стал ее личной таблеткой от тоски – умный, ехидный, с отличным чувством юмора и фантастическими руками. В его руки она просто влюбилась – в их потрясающее, феноменальное мастерство.

Когда у Любы получилась первая красивая капля, она бросилась Егору на шею. Напрасно – это она потом уже поняла. Спустя три дня он отказался брать у нее деньги за уроки. Они поскандалили, но Егор своего решения не изменил. А Люба уже не могла без этого. Еще спустя две недели она заработала первый ожог – на правой руке, у основания безымянного пальца. Беркович кудахтал как наседка, мазал мазью, бинтовал. А потом вдруг не отпустил ее руку. Подался к ней и…

– Егор, не надо! – Люба резко отстранилась. Чёрт, запудрила парню голову! Стала неловко собираться, забинтованная рука мешала.

– Люба, пожалуйста… – У него и тон расстроенный, и вид. – Не уходи. Я больше не буду. Я не хотел.

– Пока, Егор.

Ругала себя последними словами – ведь видела, что нравится ему, и всё равно… Теперь она знала, как это больно, когда тебе отказывают во взаимности. Зачем довела другого?

Егор позвонил через два дня, предложил встретиться. И она согласилась. Потому что чувствовала себя виноватой.

С тоской оглядела мастерскую. Как же она за два дня успела соскучиться…

– Егор, извини меня, – начала Люба первая.

– Люб, я взрослый человек, старше тебя на три года. Ну, помечтал, с кем не бывает? Всё, проехали. Забыли как дурной сон.

– Егор…

– Двадцать восемь лет уже Егор! Ты научиться хочешь?

– Хочу.

– Тогда давай работать.

В итоге он стал ей и другом, и наставником. А потом и партнёром.

* * *

Ник дисциплинированно пил кальций, валялся на кровати и ничего не делал. А, нет. С тоски подыхал еще. Чем дальше, тем всё становилось необратимее. Всё, нет ее. Будто и не было никогда в его жизни. Но ведь была. Была!

Такая, каких у него не было никогда. Нереально красивая. Неожиданно умная. Фантастически сексуальная. Странно чуткая. Упоительно нежная. И – всё. Исчезла. Ну, зачем она так? Зачем она всё усложнила, запутала, испортила?

Он попробовал занять голову. Но вся специальная литература, которую он раньше предпочитал любому другому чтиву, сейчас раздражала. Да и стажировка в Эфиопии показала, что на самом деле важно. Багаж знаний у него и без того приличный, не стоит забивать голову тем, что никогда может и не пригодиться. А вот клиническое мышление и практика… И вместо медицинских справочников взялся за Гумилёва.

Неожиданный и смелый
Женский голос в телефоне, —
Сколько сладостных гармоний
В этом голосе без тела!

Его тёзка знал, о чём писал. Нику вспомнился их с Любой разговор – после того, как она в первый раз… Какая она была откровенная. И как у него самого дыхание перехватывало от ее слов, как плотнее прижимал телефон к уху, боясь пропустить хоть слово. Воспоминания – такие неожиданно яркие. Такие внезапно болезненные. Всё, что ему осталось?