Мандаринка на Новый год

– Вот можешь же… когда хочешь.

* * *

– Ник?

– Да?

– Покрась ногти на ногах.

– Чего?

– Лаком ногти покрась. Пожалуйста.

– Не буду!

– Почему?

– Никогда раньше этого не делал и сейчас не буду!

Люба обиженно поджимает губы и уходит на кухню. Если поплакать, Ник приползёт как миленький. Но плакать не хочется. Устала она уже от этих перепадов настроения – то слезы по малейшему поводу, то на всё плевать. И Ник устал от ее капризов, сейчас она это понимает. Но в другие моменты он бесит ее так, что просто стукнуть хочется.

Люба, отставив в сторону ногу, разглядывает облупившийся лак. Ну и ладно. В салоне покрасит, недалеко идти, в соседний дом. Ей не очень хочется ходить по салонам красоты с таким огромным животом, как-то неловко. Но раз уж Ник так реагирует на ее просьбы…

А когда она вернулась в комнату, то схватилась за живот. И тихо сползла в кресло, задыхаясь от смеха. В соседнем кресле, склонившись над коленями, любимый муж, ворча что-то под нос, красил ногти розовым перламутровым лаком. Себе! Люба охнула, придерживая живот. Так и родить недолго досрочно.

Ник поднял голову. Разогнулся.

– Чего ржёшь? – спросил он хмуро.

Люба смогла ответить далеко не сразу. Сначала продышалась. Потом вытерла слёзки. И лишь потом ответила:

– Коленька… Я просила ногти на ногах покрасить мне. Я сама не могу уже – живот мешает.

– Тебе?

– Мне. – Для убедительности она вытянула стройную изящную ножку – немногое из того, что у нее осталось стройного.

– А… – Ник озадаченно посмотрел сначала на ее ногу, потом на свой босой сорок пятый с тремя из пяти накрашенными розовым лаком ногтями. – Чёрт… Я тебя не так понял, да?

– Ага, – Люба еще раз хихикнула.

– Да кто тебя поймёт с твоими хотелками непредсказуемыми. Блин… – Он снова перевёл взгляд на свою ногу. – Вот дурак…

– А по-моему, красиво вышло.

– Слушай, а что делать-то?

– Иди, в ванной возьми ватные диски и… Нет, я лучше сама принесу, а то ты что-нибудь напутаешь…

Она села в кресло, а он, сложив ноги по-турецки – на полу, перед ней. Ее ножка – на его колене.

– Коля… Ты так аккуратно красишь. У меня так не всегда получается. А ты в первый раз – и так ровненько.

– Ты еще не видела, какие я аккуратные и ровные узлы на шовном материале завязываю.

* * *

Ночь.

– Ник…

Он в последнюю пару месяцев спал плохо. Просыпался вместе с Любой, когда она вставала ночью в туалет. Сквозь сон чувствовал, как она ворочается. Спал чутко, чтобы, не дай бог, не задеть ее нечаянно. А вот сегодня его по какому-то капризу нервной системы вырубило. И он не почувствовал, как она вставала. И открыл глаза, лишь когда Люба потрясла его за плечо.

– Что? Что случилось? – Он сел резко на постели.

В комнату падал свет из прихожей. Люба была встревожена.

– Воды отошли…

Что-то вдруг ухнуло внутри. Ник вскочил.

– Точно?

– Да. По-моему, да. Ну… так много… Я в туалет встала, а оно там как полилось…

– Я посмотрю.

Его не было минут пять. Вернулся.

– Да. Это воды отошли. Я убрал. Как ты? – Он осторожно присел рядом на кровать.

А Люба вдруг поморщилась, и он понял сразу.

– Схватки?

– Да.

– Как часто?

– Не знаю.

– Надо засечь.

– Надо. – Она вздохнула, положила ему голову на плечо.

Ник одной рукой привычным движением погладил ее по пояснице, другой дотянулся до телефона. Без пяти три. До утра ждать не стоит.

– Любава, у тебя всё собрано, так ведь?

– Угу.

– Тогда одевайся потихоньку. А я за машиной. – Он встал, протянул ей руку.

Люба поднялась и вдруг прижалась к нему – боком, как только и получалось в последние месяцы. Выдохнула ему в грудь. И он почувствовал, что она дрожит. Обнял осторожно.

– Боишься?

– Да, – не поднимая головы, ответила она.

Ник вздохнул. Чем помочь? Как успокоить?

– Хочешь, я пойду с тобой? – Он ласково провёл рукой по ее волосам. – Буду там с тобой? Если тебе нужно…

– Тётя Даша скептически относится к партнёрским родам. Говорит, что мужчины там лишние.

– Да мало ли что она там говорит. Если я тебе нужен – я пойду с тобой. В обморок не упаду, под ногами мешаться не буду, порядки знаю. Не понимаю, чем помочь смогу, но если смогу… если тебе так будет легче…

– Не надо, – произносит она после небольшой паузы, негромко, но твёрдо. Повторяет: – Не надо. Я сама. Я должна сама справиться.

– Ты справишься. – Он приподнимает ее за подбородок, смотрит в глаза. Она боится. Его маленькая любимая девочка с огромным животом боится того, что сейчас происходит с ней, с ее телом. – Я всё время буду неподалёку, за стенкой. Если что… помни – я рядом.

– Хорошо. – Она улыбается слегка вымученно. И тут же вздрагивает всем телом, охает. – Коля, твоя дочь такая же торопыга, как ты!

– Хулиганит? – Он улыбается ободряюще, опускается на корточки, прижимается губами к ее животу. – Доченька, веди себя прилично, слушайся маму, пока папа такси вызовет.

* * *

За окном рассвело. Медленно вальсируя, опускаются на землю крупные хлопья. Всё укутано снегом. Наверное, один из последних снегопадов этой зимой. А там уже недалеко и весна.

– А кто это у нас такой напряженный… – пропел за спиной знакомый голос.

Ник резко обернулся.

– Такой бледный… такой нервный… А-а, это наш папочка…