Манекен за столом. Роман-антиутопия. Часть 1 (СИ)

Шедевр промолчал. Он очень умён, этот гигант, и проницателен. Когда-то мы все были вместе. Какая-то пелена застилает мне глаза. А сейчас я не могу уговорить Лагуну сходить за змеёй.

Мною овладело ностальгическое настроение. Как вернуть то, что было? То время, когда мы околачивались по всему побережью до самых портов в одну сторону и до курортов, самых роскошных курортов в мире, в другую сторону, и торчали возле увеселительных заведений в надежде почесать кулаки, и враждовали со всеми компаниями, и те постоянно ходили жестоко обманутые, потому что Шедевр входил в тело, начинал наливаться соками, и всё побережье трепетало перед его именем, и мы были дерзкие, и наглые, и самоуверенные, и циничные, и смотрели на всё прямо, и готовы были умереть друг за друга, время презрения ко всему лживому, скрытному, фальшивому, лицемерному действительно было другой планетой. Каждый день был так прекрасен, что казался неповторимым.

Больше этого не будет никогда. Кажется, Шедевра тоже охватило что-то в этом роде, потому что он поволок меня к стойке, и красавчик бармен нас безупречно обслужил.

Мы расправились со своими порциями и пошли вниз, чтобы выпить там. К нам присоединился Бум, как и обещал. По-моему, он стал каким-то сдержанным. Ему это не идет. Глаза у него в любом состоянии сумасшедшие, и когда поведение не приближается к буйному, получается диссонанс.

- Что ты так на меня смотришь? - спросил Бум. - Просто я трезвый.

- Негодяй, - сказал я. - Как ты смеешь?

- А с кем пить?

- Что, не с кем?

- Не с кем.

Внизу было по-прежнему пусто. Штамп тоже попытался нас идеально обслужить, чтобы доказать нам, зазнайкам с круговой порукой вечной детской дружбы, что и он не на базаре куплен, но все разлил.

- Сядем, - сказал Шедевр, не обратив на это внимание.

Новенькая лестница заскрипела, и Лагуна как-то виновато подсел к нам.

- Что же вы, зрелища, - сказал Бум, - бросили свою публику?

Шедевр прищуренным глазом оглядел каждого из нас и стал медленно разливать сок по бокалам.

- Первый тост, - сказал он. - Кто?

- За то, что было, - сказал я. - За то, что ушло.

- Идет, - сказал Шедевр, и все присоединились.

Бум поморщился.

- Почему ушло?

- Ладно, помолчи, - сказал Шедевр.

Мы надолго замолчали. Неловкости от молчания не было.

- Знаете, друзья, а я уезжаю, - хлопнул вдруг Лагуна.

Мы молча уставились на него.

- Ты что-то сказал? - вкрадчиво осведомился я.

- Я... это, - сказал Лагуна растерянно. - Уезжаю я!

- Куда это? - ласково спросил я.

- С астрономами. В эти, как их, горы. Наблюдать за иными мирами.

Я помолчал, а потом растерянно сказал:

- Ты так, да?

- С каких это пор ты интересуешься другими мирами? - спросил Бум.

Он ничего не знал, и я наступил ему на ногу. Бум очень удивился, но больше не спрашивал.

- Иные миры... - сказал Лагуна, закатив глаза. - Знаете, они особенные...

Мы стали прятать глаза. Мы всегда больше всего на свете боялись открытого проявления чувств. Красивостей.

Мы с Бумом стеснительно смотрели в сторону, только Шедевр насмешливо продолжал изучать романтика Лагуну.

- Да... - сказал он. - Вы, ребята, даёте. А как же заповедник, природа?

- Какой там заповедник. Проку-то от покоя. Эти новшества не по мне.

- Дело, конечно, твоё, - сказал Шедевр. - А ты, Пик, что намерен делать? Случаем, не уезжаешь тоже?

- Да нет, - сказал я. - Не уезжаю. - Я подумал, что совсем не знаю, чем занимается Шедевр там у себя в столице. Как-то не спрашивал никто из нас. А сам он молчит. Он хитрый, змей. Скрытный.

- Удачи тебе, - сказал Шедевр, поднимая бокал.

Мы выпили.

- А после школы что будешь делать? - спросил Шедевр.

- Не знаю. Найдётся что.

Шедевр неопределённо хмыкнул и больше ни о чём не спрашивал, задумавшись о своём.

- Что у вас за торжественное настроение? - спросил Бум.

Мы снова выпили, ни за что.

Лицо у меня начало деревенеть. Но до нужного состояния ещё далеко.

- Ладно, - сказал Шедевр. - Я проведаю свою малышку. Её нельзя надолго оставлять. Извините. - Он тяжело поднялся и, тяжело ступая, ушёл.

- Так, значит, - сказал я Лагуне. - Бежишь. Оставляешь меня.

- Ну что ты говоришь, - сказал Лагуна. - При чём здесь...

- Ладно, я понимаю, - сказал я. - Я так. А за змеёй мы так и не сходили.

Лагуна виновато улыбнулся и обезоруживающе пожал плечами.

- Так уж сложилось, - сказал он. - Да и стоило ли?

- Нет, - сказал я несогласно. - Ты уж не говори. Ещё как стоило.

Лагуна вздохнул, не отпираясь. Бум потихонечку пропускал бокал за бокалом. Ему было неловко быть таким трезвым. Он старался.

- А как ты, Бум? - спросил я. - Всё молчишь и молчишь. Будто подменили.

- Сытый я стал, - сказал Бум. - Спокойный. Женился я, ребята.

- Что за вздор! - вырвалось у дипломата Лагуны. Он смутился. - Ярмо на шею...

- Угораздило, - сказал я. - Как же ты так оплошал?

- Да как... - улыбнулся Бум. - Известно как. Быстрые ножки, алые губки... Закружило.

- Н-да, - сказал Лагуна. - Дети есть?