Манъёсю

Вот он должен быть каков,
Лотоса прекрасный лист.
То, что дома расцвело
У тебя, Окимаро,
Видно, просто лист картофеля умо.

3827

Песня о кубиках сугуроку

Не один глаз и не два —
Больше у него куда,
Он имеет пять и шесть.
Три, четыре даже глаза
Здесь у сугуроку есть.

3828

Песня на заданные слова: “ароматы”, “пагода”, “рыбные отбросы”, “отхожие места”, “раба”

К пагоде святой,
Где воскуряют ароматы,
Ты не приближайся, грязная раба,
Что съедаешь рыбные отбросы
У речных отхожих мест.

3829

Песня на заданные слова: “уксус”, “соя”, “чеснок”, “окунь”, “водяная трава”

Мне, что просит у тебя
Сою, уксус для стола,
Чтоб, приправив чесноком,
Вкусный окунь подала,—
Не показывай ты мне суп, что сварен на траве!

3830

Песня на заданные слова: “веник”, “серп”, “дерево муро”, “нацумэ”

Срезать, серпик, помоги
Мне для веника травы,
Чтоб под деревом муро
И внизу, под нацумэ,
Вымести бы мусор мне.

3831

Песня о белой цапле, летящей с веточкой в клюве

В Икэгами, над прудом,
Будто пляшет страж с копьем
Иль летает в вышине
Цапля белая, кружа,
В клюве веточку держа?

3832

Песня Имибэ [Куромаро], воспевающая разные вещи

Каратати, у которых есть шипы,
Срежу и повыдерну совсем,
И построю я амбар.
Мусор свой подальше убери,
Эй, хозяйка, что гребенки мастеришь!

3833

Песня принца Сакаибэ, воспевающая разные вещи

Эх, когда б имел я бранный меч,
Чтобы тигра злого оседлать,
Миновать скорее Фуруя
И в пучине темно-голубой
Победить дракона и вернуться с ним.

3834

{Неизвестный автор}

Зреет наси, нацумэ за ним,
Просо ава вслед за просом посевным,
Плющ ползучий встречу новую сулит,
И как знак, что мы увидимся с тобой,
Аухи зацвел — “свидания цветок”.

3835

Песня, преподнесенная принцу Ниитабэ

Вот что слышал и рассказывал об этой песне некий человек. Однажды принц Ниитабэ отправился гулять по столице и, увидев пруд Кацумата, преисполнился восхищения.

Возвращаясь домой, не в силах сдержать свой восторг, он тут же стал рассказывать об этом своей приближенной.

“Сегодня я гулял и любовался прудом Кацумата. Прозрачная вода наполняла доверху пруд, и лотосы сверкали белизной. Об этой красоте невозможно рассказать словами”,— так сказал он, и его приближенная тут же сложила эту шуточную песню и пропела ему:

3836

Песня {ученого мужа царедворца Сэна Гёмона} высмеивающая льстецов

Как средь гор Нараяма
Лист конотэкасива
Этой стороной и той
Вертится во все концы,
Так обычно и льстецы.

3837

Из вечного неба
Пусть дождь бы пролился!
Я хотел бы увидеть, как на лотоса листьях
Заблестела бы жемчугом
Светлая влага.

Вот что передают и рассказывают об этой песне. Жил один стражник. Был он очень умелым в искусстве сочинять песни.

Однажды в главном управлении провинции устроили угощение и созвали на пир чиновников. Беря яства, все клали их вместо блюда на листья лотоса. Собравшиеся много пили, ели, и не было конца песням и пляскам. И вот подозвали они стражника и сказали ему: “Сложи-ка ты песню об этих листьях лотоса”. В ответ на их просьбу он и сложил эту песню.

3838–3839

Две песни без всякого смысла

3838

Вот вам шишка на седле
У быков,
Что в сугуроку есть игре,
Выросла громадная на лбу
Той, которую женой своей зову.

3839

Рыба хио мелкая висит
В Ёсину средь гор,
Где груда глыб лежит,
Из которых я фундоси мастерю
Милому, что мужем я зову.

Об этих песнях рассказывают, как однажды принц Тонэри обратился к своим слугам и сказал: “Тому, кто сочинит нелепые песни, без смысла, я дам денег и шелка”. И тогда Абэ Коодзи, старик из стражи, сложил две эти песни и поднес принцу. За это ему были пожалованы деньги — две тысячи мон.

3840