Мангуп

Теодорик подошёл к краю горы и посмотрел вниз. Круженье снега в темноте и бездонная пропасть под ногами чуть не стали причиной головокружения. Невольно отвернулся. Потом пошёл вдоль обрыва, ища тропу. Её не было, только белый снег и тонкие деревца, исчезающие внизу под ногами.

– Да, действительно, место явно непроходимое,– сказал он, ощущая, впервые за много лет, некую растерянность, почти малодушие. К нему подошёл Мимир.

– Множество раз я ходил по этой тропе, так что доверься мне: я её знаю, как собственную бороду. Тропа начинается вот за этим камнем,– указал он на кусок скалы, торчащей над обрывом. – Теперь срубим мечами длинный шест, возьмёмся за него, чтобы никто не потерялся, и будем спускаться. Главное – не торопиться. Малышку возьму я. Но только пусть мама, привяжет её мне к груди.

Елена сняла длинный шарф, и дважды крест-накрест обернув им ребёнка, завязала концы шарфа узлом на спине Мимира.

– Мальчик, как тебя зовут? – обратился Мимир к сыну Елены.

– Фарамир.

– Так вот, Фарамир, ты уже взрослый, и должен помогать своей маме. Поддерживай её сзади, чтобы она не упала!

Срубив молодое дерево и очистив его от веток, они начали спуск. Все держались за шест, и если кто-то падал, то остальные удержали его, помогая встать.

Наконец, спуск стал менее крутым, а заснеженная, еле угадываемая во тьме тропа теперь петляла между деревьями, за которые можно было держаться. Подошли к источнику. Вода, журча, выбивалась из-под скалы, чтобы тут же исчезнуть под толстой шапкой снега. Напились.

– Дальше тропа более пологая, так как спускается поперёк склона, но идёт по краю обрыва, так что не подскольнитесь, а то улетите далеко,– приободрил всех Мимир, и осторожно, чтобы не поскользнуться, пошёл по тропе налево, хватаясь одной рукой за ветви и стволы деревьев, а другой бережно придерживая спящего ребёнка. Снег прекратился, показался месяц. Снеговая туча, зацепившаяся за острые скалы над перевалом, осталась позади. Дальше на тропе снега почти не было, поэтому все вздохнули с облегчением. Впереди и внизу чёрной блестящей громадой лежало море, Русское море.

– Мама, а почему море называют Русским?– спросил Фарамир.

– Потому что мы русские, сынок, и потому что мы издревле живём на берегу нашего Русского моря,– ответила Елена.

– Но ведь мы готы!– возразил Фарамир.

– Да, мы – готы, и, как многие говорят, славяне. Потому что наши предки называли себя славными готами, что на готском языке звучит как готы-русы. Завоёванные нашими предками земли звались русскими, а народ, на них проживавший, от нашего имени прозвался русским, в переводе на язык аборигенов – славным – славяне. Страну нашу разрушили гунны, потом венгры. А в Таврике и на Севере готы-русы остались. Русский князь, канунг – каган Ингорь из Боспора Киммерийского даже ходил на Константинополь. Правда, безуспешно.

Русы с Севера под водительством сына Ингоря кагана Свентослава спустились на юг и вновь образовали своё государство – Русь со столицев в Киеве. Свентослав разгромил извечного нашего врага – иудейскую Хазарию. Когда с Руси пришёл к греческому Херсону каган Владимир, сын Свентослава, мы, готы-русы, помогли нашим братьям взять город, который силой и хитрость пытался получить власть над нашим народом. Тогда и мы, наконец, получили долгожданную независимость. Наш стольный град Мангуп – Майен Гаупфт – «вершина праматери готского народа», стал действительно вершиной, центром, куда стремились все готы-русы, жившие по берегам Русского моря.

После взятия Херсона могучая Русь была крещена. Но и эта Русь пала под ударами татарских орд. Опять остались только мы, крымские готы-русы перед лицом могущественных врагов, а ещё раздробленные русские княжества – осколки Руси на Севере.

– А кто жил в Таврике до нас, русов?– спросил Фарамир.

– Перед нами здесь жили сарматы. А до них – арии – арианцы – иранцы – персы – родственники наши, которых греки называли тавроскифами, а их землю – Таврикой. Тавры почитали богиню Кали – чёрную деву – Шиву, а Чёрную Гору с Чёртовыми пальцем, которую сейчас татары называют Кара Даг, они называли Калитра – земля чёрной богини Кали, море – Темарунда – «пучина чёрная, кормящая». Поэтому, и сейчас наше море часто зовут Чёрным. Киммерийцы – ещё одно их имя, которое означает: народ, живущий у Чёрного моря.

– Так ведь и сейчас город у горы Кара-Даг называется Калиера. Это в честь чёрной богини тавров?

– Венецианцы сохранили древнее славянское имя города, но произносят его на свой лад.

Среди сосен недалеко от берега на возвышающейся скале стояла небольшая крепость, сложенная из неотёсанного камня. Елена подошла к воротам и постучала. Окошко в воротах приоткрылось. Стражник посветил лампой в лицо владетельнице, узнал её, отворил ворота и пригласил всех войти.

Глава 35. На абордаж