Манхэттенские вампиры

Мими последовала за Кингсли по галелерее к тротуару, он расстегнул воротник, вытащил из кармана сигарету, закурил и глубоко, с удовольствием вдохнул. Он выпустил кольцо дыма и похоже, он дрейфовал «Он вернулся к своим старым привычкам», — подумала она, и что-то подсказало ей, что он не пришел прямо из подземного мира. У него был земной блеск; он не был бледен и бледен, как она, когда приехала в первый раз. Как давно он вернулся? — она задумалась.

Так как же ты меня нашел? — спросила она, скрестив руки.

— Я убедился, что заклятие на мою ауру, так что Ковен не стал бы меня беспокоить.

Улыбка Кингсли была самодовольной, и тьма в его глазах немного померкла.

— А кто научил тебя этому?

Конечно, он знал все трюки. Он был тем, кто их изобрел. Кроме того, она должна была признать, что ждала его появления и умоляла ее вернуться с тех пор, как она приехала в Нью-Йорк. Она не столько пряталась, сколько играла в прятки.

— Я не вернусь с тобой, — внезапно сказала она. — Я не могу.

И как только она это сказала, она поняла, что это правда. Часть ее хотела обнять его и умолять о прощении, так как вид его только напоминал ей о том, как сильно она по нему скучала. Но она не могла вернуться в преисподнюю.

— Дорогая, я здесь не для того, чтобы просить тебя вернуться.

Эти ужасные слова, которые они сказали друг другу перед тем, как расстаться, повисли в воздухе между ними, но Мими все еще отшатнулась, как будто ее ударили по лицу. Ей никогда не приходило в голову, что он будет здесь по любой другой причине. Ладно, не то чтобы он умолял ее остаться, и он в значительной степени отпустил ее, даже не сопротивляясь, но это был Кингсли Мартин, о котором она говорила. Он злился на нее, всегда злился, вплоть до ночи перед ее отъездом. Он мог притвориться, что ему неинтересно, но она знала обратное. Она решила немного разозлить его, у нее это хорошо получалось.

— Тогда почему ты здесь? — спросила она надменно. — Слышал, открылся новый ночной клуб?

Он не клюнул на приманку. — Прогуляйся со мной.

— Я не могу, я работаю.

— Верно, — сказал он, даже не пытаясь скрыть удивление.

Настала ее очередь возмущаться, и в отличие от Кингсли она это показала.

— Я не совершенно бесполезна, — сказала она, защищаясь.

— Я этого не говорил, — мягко сказал Кингсли.

— А ты никогда и не была.

— Мюррей говорит, что у меня хороший глаз. Я могла бы даже выбрать художника или двух для представления, — он кивнул, устав от разговора.

— Ну, тогда все в порядке. Во сколько ты заканчиваешь? — она сказала ему, и он кивнул, все дела. Помимо того факта, что он помнил, что это была их годовщина, Кингсли не дал никаких указаний на то, что он задумался о кончине их отношений. Казалось, даже после стольких лет, проведенных вместе, они снова вернулись к исходной точке, и все, что каждый из них пережил и пожертвовал ради другого, не имело ни малейшего значения. Должно быть, он блефовал. Это было единственное объяснение. Он никогда не мог устоять перед ней в прошлом, и теперь она вернулась к обычным женским приемам, к тем, которые никогда не разочаровывали ее раньше, к тем, к которым он был так восприимчив, когда они впервые влюбились.

— Это свидание? — спросила она, трепеща ресницами.

— Нет, — сказал он, бросил сигарету на землю и воткнул в нее палец ноги.

Было трудно сосредоточиться на работе, но она это сделала. Музей был рад услышать, что картины наконец-то в пути, но спросил, может ли галерея помочь им связаться со своим художником. Мими оставила сообщение для Айви Ди Руис, создательницы «исторических пьес», как она и Донован окрестили их за ее спиной. О, они были такими умными.

— Привет, Айви, это Мими Мартин из Мюррей Энтони Изобразительного икусства. Куратор в Modern хочет задать вам несколько вопросов по программе. Можешь позвонить ему, когда сможешь? Они пытались дозвониться до тебя всю неделю. Спасибо. — Мими также отправила сообщение по электронной почте и смс. Художники так безответственны, подумала она. Было ли так сложно ответить на звонок? Она слышала, что Айви любила исчезать в пустыне, чтобы войти в контакт с моим внутренним ребенком. Это подтолкнуло Мюррея к стене.

— Эй, Мюррей, что-нибудь слышно от Айви в последнее время? — она спросила, когда ее босс забрел на фронт, чтобы посмотреть цену из каталога. — Я видел ее две недели назад в Уитни гала, — сказал он.

— Почему она не отвечает на звонки, и музей должен задать ей несколько вопросов, чтобы они могли написать копию для произведений.

— Ну, это очень похоже на Айви, не перезванивать им. Я рассказывал тебе о ней.

— Да, вся ее «моя работа» говорит сама за себя, — сказала Мими, делая воздушные кавычки.