Мантикора (СИ)

– Я не знаю, что ты будешь... Может, посмотришь в холодильнике? – Чан закрыл дверь и примостился на одном из стульев. – Здесь почти никто не бывает, только мама готовит. Ты чего?

Бэкхён опасался заглядывать в холодильник. Почему-то он думал, что там может оказаться что-то страшное. Например, отрубленная человеческая голова. Или еще что.

– Такие вещи хранятся не здесь, – словно прочел его мысли Чанёль. Бэк обернулся – тот сидел, подперев щеку рукой, и пристально смотрел на Бэкхёна.

– А ты... есть не хочешь? – поинтересовался Бён на всякий случай. Он бы в жизни больше не хотел наблюдать картину, как перед ним едят человеческое мясо, словно это свинина.

– Хочу, конечно. Слушай, – Чан встал с места. – Ты давай садись, я яичницу пожарю и что-то вроде сэндвичей с ветчиной могу соорудить. Я, конечно, не мастер готовки, но, надеюсь, дом не спалю.

Он рассмеялся и подошел к холодильнику, открывая его. Тогда Бэк увидел его содержимое и понял, что действительно опасаться нечего: молочные продукты и овощи. Никаких кровавых обрезков.

Бэкхён сел на стул и уперся взглядом в деревянную столешницу.

– Остальные, может, еще спят, – вслух рассуждал Чанёль, гремя посудой за спиной у Бэка. – Сёрин спит до обеда, а Чоль и Дан вообще неизвестно где ходят. Если папе не нужно на работу, то он тоже долго спит. Возможно, что мама и господин Шин, наш дворецкий, уже проснулись. Может, он в подвальной кухне прибирается.

Подвальной кухне? Бэку не хотелось бы там оказаться, судя по всему, именно там делаются и хранятся «такие вещи». Похоже, что весь дом Паков выглядит как обычный загородный особняк, за исключением этой самой подвальной кухни. Может, вход в нее даже как-то спрятан. Бэкхён надеялся, что в запланированную Чаном экскурсию не входило посещение подвалов.

И страшно – видеть, что для них это нормально.

Чанёль, выросший в этой семье, не может быть другим, поэтому Бэк не может перестать его бояться. Этого парня, что, беззаботно болтая, жарит яичницу на сковородке. Но тут все же надо придерживаться особой линии поведения: лучше не злить этого парня, не выводить из себя. Надо лишь сохранять деликатность и осторожность, ничем не скомпрометировать себя.

– О чем задумался? – раздалось сверху. Бэкхён задрал голову и увидел, что Чан стоит прямо за его спиной.

– Да так, ни о чем.

– Я знаю, ты не очень разговорчив. Но вот с Чондэ часто о чем-то говоришь.

Чанёль отошел к плите и положил на тарелки яичницу и пару сэндвичей. Затем поставил одну тарелку перед Бэком, а сам сел напротив.

– Спасибо, – пробормотал Бэк, отрезая кусочек от яичницы. – Можешь, кстати, взять мой сэндвич. Я не ем ветчину.

– Почему? – удивился Чанёль, который умудрялся говорить с набитым ртом. – А, ты еще говорил, что не любишь говядину и свинину.

– Я почти не ем мяса.

– Вегетарианец, что ли?

– Нет, у меня проблемы со здоровьем, – Бэкхен ел и все еще не отрывал взгляд от столешницы, рассматривая узоры на дереве.

– О, я не знал, – протянул Чан, забирая с тарелки Бэкхёна сэндвич. Некоторое время они завтракали молча, но потом Пак прервал наступившую тишину неожиданным вопросом.

– Кстати, я хотел спросить, – Чанёль сплел пальцы перед собой. – Тебе нравились мои цветы?

Бэк поперхнулся воздухом и вскинул голову. Почему он раньше не подумал об этом? Судя по всему, ту записку мог написать Чанёль, а значит, и букеты тоже оставлял он.

Бэкхён постарался вспомнить, с какого момента приблизительно начали появляться цветы на заборе, но мог предположить только, что где-то в начале марта. А Пак к тому времени жил в городе полмесяца, не больше.

– Зачем? – невольно вырвалось у Бёна.

– Ну… Таким образом чаще всего выражают симпатию, – улыбнулся Чан. – Разве нет?

– К девушкам. И не поминальными венками.

– Так тебе не понравилось, – кажется, Чан немного поник. – Иногда мне удавалось нарвать живых цветов, но легче было взять искусственные. Тем более, они такие красивые и не вянут.

– Только не говори, что на самом деле брал их на кладбище…

– А что?

Бэк чуть не свалился со стула, и подумал, что пора бы готовиться к нервному срыву, когда можно орать и крушить все вокруг. Потому что нет, совсем ничего! Абсолютно ничего в том, что незнакомая шпала-людоед тащит к его дому цветы с кладбища, а потом запирает в собственном доме.

– Эй, Бэк, – заметил странное выражение лица Чанёль. – Я не знал. Ты не думай, я не отношусь к тебе, как к девушке. Собственно, у меня никогда такого не было, поэтому я не знал, как себя вести.

– Это ты следил за мной? – холодно спросил Бэкхён.

– Я не следил! Ну, не совсем, просто провожал тебя иногда. Особенно, когда заметил, что некоторые парни задирают тебя. Тем более, я больше хотел узнать о тебе.