Манускрипт египетского мага

Так прошло какое-то время. Ник чувствовал себя неуютно и недоумевал, отчего его так торопили. И в тот момент, когда ему казалось, что его терпение иссякает, человек, сидевший в кресле, оторвал руки от лица и трижды хлопнул в ладоши. И в тот же миг растворились двери, в комнату вошли двое слуг, несших подсвечники, в которых горели восковые свечи. Они же внесли и небольшие чаши, в которых, как по запаху догадался Ник, тлела кедровая смола. Потом слуги внесли подносы, на которых горкой лежали фрукты и восточные сладости.

— Отец, это профессор из Петербурга. Ты хотел его видеть, — тихо сказала Зинэ, подойдя ближе к креслу и немного наклонившись, так, будто тот, кто сидел в кресле, плохо слышал.

Человек в кресле вздрогнул, казалось, он немного не в себе. Но в следующий миг он протянул руку к Нику и красивым звучным голосом на чистейшем русском языке произнес:

— Простите, профессор, вы пришли в тот миг, когда я был призван туда. — И он немного необычным жестом правой руки, от сердца вверх, указал на потолок, сделанный в виде купола. Ник невольно проследил глазами за движением руки и увидел, что в потолке зияет широкое отверстие, через которое было видно черное небо и мерцающие звезды. — Я благодарю вас, что вы оторвались от дел и приняли мою просьбу.

Ник поклонился.

— Если вы готовы пожертвовать вашим временем, — продолжал отец Зинэ, — я познакомлю вас немного с моим народом, йезидами, шейхом которого провидение сделало меня, Ала Хусем уд-Дина, потомка великого Салах-ад-Дина.

Ник еще раз поклонился.

— Сочту за честь выслушать вас, уважаемый шейх.

Шейх удовлетворенно кивнул и начал свой рассказ:

— Мы, йезиды, древний народ. Наш путь не прост. Но нам покровительствуют космические силы. И дом, в котором вы сейчас находитесь, и то место, где он находится, тоже связаны с ними. Здесь тысячелетия назад находилось древнее капище «атеш кяде» — «храм огня». Огонь, всеочищающий, вечный, божественный. Скажите, вы готовы отправиться в прошлое, чтобы познать то, что вами не познано, но сидит глубоко в вашей атавистической памяти?

— Да, я согласен, — Ник про себя решил, что раз он уже пришел сюда, то должен пройти через это странное испытание.

Шейх испытующе смотрел на него. Он протянул руку и Джафар внес в комнату треножник и жаровню с раскаленными углями и установил на середине так, чтобы они находились точно под отверстием в потолке.

— Мы все трое будем здесь, с вами, — торжественно произнес шейх. — А вы будете блуждать во вселенной.

И с этими словами он стал сыпать на раскаленные угли какие-то травы и семена. Легкий дымок поднялся над жаровней и постепенно тонкие струйки стали подниматься к потолку, сгущаться в виде облака и растекаться по углам комнаты. Постепенно дымком заволокло всю комнату. «Странно, — подумал Ник, следивший как зачарованнный за движением струек дыма, — почему дым не уходит в отверстие в потолке?» Но постепенно мысли его мешались, он почувствовал, как тело его становится все легче и легче и вот он сам как будто поднялся в воздух и медленно полетел к дыре в потолке, навстречу звездам. Но шейх и его дети увидели, что Ник откинулся на предусмотрительно подложенные ему на тахте подушки и мутаки. Наступила тишина. Началось «скитание по звездам» — так называлось это действие, эта мистерия. Шейх молча подкидывал на угли сухие травки. Ароматы кедровой смолы и трав заполнили всю комнату.

* * *

Неприятное ощущение не покидало Ника. Он провел рукой по телу — под широким шерстяным плащом была выдержавшая не один бой мавританская кольчуга. Короткий дамасский меч надежно скрывался в складках темнокрасной, длинной, ниже колен, фланелевой рубахи. Суконный фламандский берет с одиноким страусовым пером он низко надвинул на лоб. Ник подошел к окну и выглянул во двор. Там все было как всегда — возня челяди, беготня от одной постройки замка к другой. Оруженосец еле сдерживал серого в яблоках жеребца. Над зубчатыми крепостными стенами нависало серое небо, покрытое свинцовыми осенними облаками. И только дальше, где высились Арденны, радовало глаз тяжелое осеннее золото лесов. Ник отвернулся от окна, подошел к венецианскому зеркалу и еще раз всмотрелся в свое отражение. Оно не очень радовало его. Да, в каштановых кудрях еще не серебрились нити старости. Да, взгляд был ясен и тверд. Но внутреннее ощущение какой-то неправильности и нелепости не покидало его. Тяжело вздохнув, Ник широким шагом пошел к двери, которая услужливо распахнулось перед ним — слуги были вышколены. Ник вышел во двор.

Слуги застыли в низком поклоне каждый, где стоял. Ник мрачно ждал, пока оруженосец подводил к нему любимого арабского жеребца. Похлопав его ласково по крутой шее, Ник вскочил в седло. Слуги уже открывали ворота замка. Дробный стук от копыт хорошо подкованных лошадей по подъемному мосту и вот уже два всадника неслись по дороге.