Мао Цзэдун

Разногласия между Мао и Сталиным возникли и по поводу выхода на экран в феврале 1952 года советского фильма «Пржевальский», где китайцы были показаны не лучшим образом. ЦК КПК попросил Москву отказаться от показа картины на фестивале в Карловых Варах в Чехословакии. Но министр кинематографии СССР И.Г. Большаков по указанию Сталина послал в Пекин телеграмму, продиктованную самим Сталиным, где назвал китайскую критику «неправильной и глубоко ошибочной». Далее в телеграмме говорилось: «Надо сказать, что и у нас, в Советском Союзе, в свое время у некоторых историков и художников националистического толка наблюдались, и сейчас еще встречаются, попытки приукрасить историю, скрыть историческую правду… Были у нас и такие люди, которые требовали – не издавать больше сочинений Гоголя, так как он изображает в своих произведениях только черные, отрицательные стороны русской жизни и тем оскорбляет русских. Эти господа… были отброшены прочь партией как негодные элементы. Мы, русские коммунисты, считаем таких господ опасными людьми, шовинистами, отравляющими массы ядом национализма и подрывающими основы критики и самокритики, основы коммунистического метода воспитания масс»[219]. Мао, конечно, догадался, кто именно подлинный автор телеграммы, и она не прибавила у него симпатий к советскому вождю.

От былого восхищения Сталиным у Мао к тому времени мало что осталось. Председатель КПК не мог простить советскому вождю унижения, которому тот подверг его во время первого визита в Москву. Мао понимал, что Сталин относится к Китаю не как к равноправному партнеру, а как к зависимой от Советского Союза стране. Но сталинские уроки установления и поддержания диктатуры с помощью послушной воле диктатора партии Мао усвоил хорошо и следовал им всю жизнь.

21 марта 1953 года Чжоу Эньлай, прибывший на похороны Сталина, подписал в Москве протокол о товарообороте между СССР и КНР на 1953 год. 15 мая было подписано соглашение о предоставлении СССР технической документации и полных комплектов оборудования для строительства к концу 1959 года 91 крупного промышленного предприятия в Китае. Также было ускорено строительство 50 объектов, начатое ранее. Новое советское руководство в лице Маленкова, Хрущева, Берии и Молотова стремилось привязать КНР к СССР экономическими мерами.

Председатель Госплана КНР Гао Ган собирался сместить со своих постов Лю Шаоци и Чжоу Эньлая, причем пост второго заместителя председателя ЦК КПК рассчитывал занять сам, а пост премьера Госсовета передать главе Организационного отдела ЦК КПК Жао Шуши. О намерениях Гао Гана стало известно Мао. Гао и Жао обвинили в сектантстве. Гао Ган был арестован и 17 августа 1954 года умер в тюрьме – по официальной версии, покончил с собой. Жао Шуши получил 10 лет тюрьмы.

В 1954 году началась научная дискуссия по поводу романа XVIII века «Сон в красном тереме» Цао Сюэциня. В романе рассказываетcя об упадке трех поколений семейства Цзя. Впервые в китайской литературе Цао Сюэцинь показал переживания героев и смену их настроений, что сделало роман самым популярным произведением китайской классики. Научная дискуссия быстро переросла в кампанию против интеллигенции, обвиненной в симпатиях к западной буржуазной идеологии. В ходе кампании было арестовано более двух тысяч человек.

Параллельно разворачивалось дело врачей, лечивших вождей компартии. Вероятно, Мао использовал опыт советского «дела врачей», фальсифицированного в последние годы жизни Сталина. Китайских врачей, как и их советских коллег, обвинили в антипартийной деятельности и попытках отравить своих высокопоставленных пациентов. По словам современника, эта кампания «была тяжелой наукой. Человек в Китае не имел никаких прав. Каждый должен был повиноваться своим начальникам безоговорочно. Малейшее необдуманное слово могло быть воспринято как неповиновение начальству и обрушить на вас гнев государства. Для критики созывали “митинги борьбы”; для унижения людей соответствующим образом настраивали “массы”. Индивидуум стал крохотной шестеренкой огромной и сложной машины. Малейшее недовольство или отклонение от установленных норм поведения – и шестеренку выбрасывали прочь»[220].

В марте 1955 года по решению Всекитайской конференции КПК началась кампания против «контрреволюционеров», т. е. всех тех, кто сомневался в правильности курса на строительство социализма. Было репрессировано более 80 тысяч человек. За вторую половину 1955 года более 190 тысяч членов партии, опасаясь репрессий, сами явились в органы общественной безопасности с самооговорами. Более 4 тысяч человек покончили с собой. В 1954–1955 годах также была репрессирована часть бывших дичжу и богатых крестьян.