Марахси

— Кстати, об убийстве, — вдруг подозрительно обернулся Саммю к Хиотису. — Откуда Эйб узнал, что Улисс на Марахси? Это как-то связано с той записью, которую вы у меня попросили? Вы переслали ему информацию за нашей спиной?

Хиотис и бровью не повел на такое прямое обвинение.

— У Эйба свои источники информации. Он не единственный, кому нужна голова Улисса. Есть еще кое-кто, кто хорошо заплатит за информацию о его местонахождении. Более чем хорошо.

— Кто? — Ромул сфокусировался на слове «заплатит», которое на секунду отвлекло его от переживаний по поводу сейфа. — Кто это?

Хиотис тихонько засмеялся, заложив руки в карманы.

— Пенелопа, — абсолютно серьезно ответил он.

Глава 23. Richard of York gave Battle in vain…

Бои нон-стоп вызвали огромный прилив зрителей в Колизей и огромное же оживление. Яблоку упасть действительно было негде, оно застряло бы на уровне человеческих плеч, сомкнутых так тесно, что даже махать флажками посетителям было затруднительно. Зато глоток своих они не жалели, некоторые даже сцеплялись локтями, как футбольные болельщики, чтобы образовать линию обороны от давящих в спину соседей, жаждущих выжить их с места.

Мокрый от только что проведенного боя ведущий, сменивший на этом посту Язмина, ввалился в комментаторскую, жадными глотками опустошил графин с водой, вылил остатки себе на шею и снова убежал, чтобы подняться над беснующимся залом, как практикующий чудотворец.

Ромул вызвал с балкона Шамана, тот появился и открыл было рот, но Ромул шикнул на него и велел говорить тише, оглянувшись на кассинов у стены.

— Что у тебя?

— Пока ничего, — признался Шаман. — В такой давке найти его нереально. Разве что случайно. Но если засечем, я подам его изображение на все экраны, какие у нас есть, чтобы ваши люди легче сориентировались с местом. Остальное на вашей совести.

— Когда бой Старухи?

— Через два поединка, это где-то еще минут двадцать.

— Она готова к нему?

— Лучше узнать у врача, он в кабинете Саммю. Старуха тоже там.

Все головы непроизвольно повернулись в сторону стеклянной ленты, но там не наблюдалось никакого движения. Ромул прошел туда уверенным размашистым шагом, который вернулся к нему после разговора с Хиотисом, как и деловое настроение. Бык и Саммю последовали за ним. Хиотис тоже из любопытства остановился в дверях.

Бык отметил, что с лазарета Старуха не сильно изменилась, осталась такой же бледной и почти прозрачной без своей косметики. Кучи войлочных тряпок на ней сейчас не было, жилетка была накинута просто на нижнюю рубашку без рукавов, открывавшую исколотые вены на сгибах худых рук. Врач выпрямился от дивана с пустым шприцем, с досадой бросил его и остатки ампулы в ведро.

— Это все пустая трата времени, — сварливо сказал он. — Посмотрите на ее зрачки.

Ромул нагнулся над Старухой, раскрыл ей веко пальцами и ругнулся.

— Вы же мне обещали, что она выйдет на арену сама! Какого черта?

— Что вы от меня хотите? — ответил врач. — Даже если я добавлю ей еще стимуляторов, адекватнее она не станет.

— Под кайфом? — спросил Хиотис, тоже наклоняясь над Старухой. — По виду очень похоже.

— Ей негде взять наркотики, она только что из лазарета, там только если снотворное украсть.

Саммю растолкал их обоих, по-хозяйски запустил руки в карманы жилетки, порылся в одном, потом в другом, вытянул на свет скомканную обертку серебристого цвета. Расправив ее, он внимательно рассмотрел маркировку, чертыхнулся, смял в кулаке и швырнул в то же самое мусорное ведро, куда до этого полетел шприц.

— Сукин, мать его, сын! — процедил он сквозь зубы. — Они успели встретиться, пока она была в лазарете, и он отдал ей жилетку вместе с нашим препаратом. А мы-то головы ломали…

— Что будем делать? — перебил его Ромул. — Как ей объяснить, что нужно выйти на бой? Без нее мальчишку не поймаем, другого шанса не будет.

— Стерха-то? Не зловите, — вдруг улыбнулась Старуха, открывая черные, как две пропасти, глаза. — Он ужо далеко сбег. К самым звездам…

— Стерх? Почему Стерх?

Ромул и Саммю переглянулись, Старуха загадочно улыбалась и не произнесла больше ни слова. Бык увидел, что жилы на шее Ромула вздулись, словно он собрался ее ударить, и сам сделал шаг вперед, но его опередил Хиотис.

— Оставьте меня с ней, — попросил он. — На пять минут.

Ромул поколебался, но жестом велел всем выйти. Врач последовал за остальными, хотя было понятно, что он против. Хиотис сел так, что ни его лица, ни лица Старухи снаруживидно не было. К большому изумлению всех наблюдателей, он взял ее за руку и погладил. Так прошло около десяти минут, в которые ничего не изменилось, а потом Старуха рывком села на диване и обняла своего собеседника за шею. Вместе они поднялись и вместе же осторожно дошли до дверей кабинета, где Хиотис передал ее в руки ожидающих униформистов. Те аккуратно повели ее к лестнице вниз, к кассинскому выходу на арену. Все, кто был в кабинете, смотрели вслед с открытыми ртами, пока Старуха не скрылась за ступенями.

— Что вы ей сказали? — не удержался Саммю.