Маракотова бездна

Рассказ был окончен. Нам не о чем было расспрашивать: догадка, логика и воображение восстановили все пробелы рассказа. Мы представили себе медленное, но неуклонное опускание Атлантиды в бездны океана среди вулканических конвульсий, воздвигнувших вокруг неё огромные горы. Мы представили себе государство атлантов, погребённое на дне океана, разрушенный город, раскинувшийся вокруг Храма Безопасности, в котором укрылась горстка потрясённых людей. Мы поняли теперь, как сумели беглецы спастись от смерти, как использовали они разнообразные достижения науки, которыми снабдил их гениальный строитель Храма Безопасности, как он обучал их всем наукам и искусствам, как кучка в пятьдесят-шестьдесят спасшихся атлантов выросла теперь в значительное общество, которое должно было вгрызаться в недра земли, чтобы расширить свою «страну». Целая справочная библиотека не смогла бы рассказать всё это проще и подробнее, чем серия картин-мыслей. Такова была участь древнего государства атлантов, таковы были причины, сокрушившие его. В отдалённом будущем, когда покрывающий дно ил превратится в мел, великий город, возможно, ещё раз будет вынесен новым катаклизмом на поверхность земли, и геологи будущего, роясь в каменоломнях, найдут не отпечатки растений, не раковины, а остатки погибшей цивилизации и следы катастрофы, погубившей древний мир.

Одно лишь нам всё ещё не было ясно: сколько прошло времени с того дня, когда произошла трагедия? Доктор Маракот прибегнул к довольно несовершенному методу для определения даты. Среди множества помещений огромного здания Храма Безопасности была большая пещера, служившая местом погребения вождей атлантов. Здесь, как в Египте, мумифицировали трупы, и в нишах, по стенам, стояли бесчисленными рядами эти мрачные реликвии прошлого. Манд гордо указал на одну свободную нишу и дал нам понять, что она изготовлена специально для него.

– Если мы обратимся к европейским правителям, – объяснил нам Маракот профессорским тоном, – то найдём, что они сменялись приблизительно по пяти человек в столетие. Этими цифрами можно воспользоваться и в данном случае. Конечно, мы не можем гарантировать абсолютной точности, но приблизительный расчёт получить нетрудно. Я сосчитал мумии – их четыреста.

– Значит, получается около восьми тысяч лет!..

– Правильно. И это в какой-то мере совпадает со сведениями Платона. Катастрофа, разумеется, произошла до зарождения египетской письменности, а она началась шесть-семь тысяч лет назад. Да, я думаю, мы имеем право сказать, что видели воспроизведённую на экране трагедию, случившуюся не менее восьмидесяти веков назад. Но разумеется, создать ту культуру, следы которой мы находим здесь, тоже можно было лишь за многие тысячелетия. Таким образом, – закончил он, и я передаю его утверждение вам, – мы расширили горизонт достоверной истории человечества до таких пределов, каких не достигал ещё ни один человек с самого начала истории!

V

Приблизительно через месяц после посещения погребённого города произошло нечто удивительное и неожиданное. В то время мы уже думали, что застрахованы от всяких неожиданностей и ничто больше не сможет нас удивить, но эта история превзошла всё, что мы способны были вообразить.

Известие, что случилось что-то из ряда вон выходящее, принёс Сканлэн. Надо сказать, что к тому времени мы чувствовали себя в огромном здании почти как дома: мы прекрасно знали расположение комнат, присутствовали на концертах атлантов (их музыка очень своеобразна и сложна для нашего уха) и на театральных представлениях, где непонятные нам слова прекрасно пояснялись живыми, выразительными жестами, – короче говоря, мы стали членами их общины. Мы посещали отдельные семьи в их частных помещениях, и наша жизнь – моя, во всяком случае, – была согрета бесконечным гостеприимством этих славных людей, особенно одной славной девушки, чьё имя я уже однажды упоминал. Мона, как я уже говорил, была дочерью одного из вождей, и в её семье я нашёл тёплый и милый приём, который стирал все существовавшие между нами преграды. А когда дело доходит до самого нежнейшего из языков, я, право, почти не нахожу больших различий между древней Атлантидой и современной Америкой. То, что может нравиться массачусетской девушке из Броун-колледжа, я думаю, понравится и девушке, живущей под водой.

Но вернёмся к той минуте, когда вбежал Сканлэн и сообщил, что произошло что-то важное.

– Один из них, – возбуждённо рассказывал Билл, – сейчас ворвался сюда – он был в океане, – и до того вне себя, что забыл снять стеклянный колпак и несколько минут болтал без толку, пока не сообразил, что из-за колпака никто его не слышит. Потом что-то говорил, говорил, пока у него дыхание не перехватило, и все помчались за ним в выходную комнату. Вы как хотите, а я побегу за ними, потому что там, наверно, есть что посмотреть!