Маракотова бездна

– Это сущая правда, уверяю вас. Видите ли, даже вы, с вашим взглядом на богатство – взглядом весьма разумным и делающим вам честь, – даже вы должны признать, что, если человек обладает несметным… ну, скажем лучше, значительным богатством, прямая его обязанность пустить свои деньги в обращение, и притом с пользой для общества. Вот весь секрет моих пышных перьев. Мне приходится пускать в ход всю свою изобретательность, чтобы истратить доходы, действуя в границах узаконенного. Очень легко, например, просто раздавать деньги кому попало; таким способом я, несомненно, быстро избавился бы от лишних денег или хотя бы от части их. Но я не хочу никого превращать в нищих попрошаек или причинить какой-либо другой вред людям необдуманной благотворительностью. Я должен быть уверен, что истраченные мною деньги приносят соответствующую пользу. Вам понятна моя мысль?

– Абсолютно. Хотя, признаться, для меня ново слышать жалобы человека на то, что он затрудняется найти применение своим капиталам.

– Уверяю вас, для меня это действительно серьёзная трудность. Но я кое-что придумал: у меня родились довольно интересные планы. Не желаете ли вымыть руки? Нет? В таком случае хотите посмотреть ещё что-нибудь в моём доме? Пройдите, пожалуйста, вон в тот угол комнаты и сядьте там в кресло, вот так. Теперь я сяду рядом в другое кресло, и мы готовы к отбытию.

Угол комнаты, где они теперь сидели, футов на шесть в обе стороны был окрашен в тёмно-шоколадный цвет; выступавшие из стены два крытых красным плюшем сиденья резко контрастировали с остальной обстановкой комнаты.

– Это лифт, – пояснил Рафлз Хоу. – Он вмонтирован в стену, и, если бы не иная окраска, вы бы и не угадали, где он находится. Лифт устроен таким образом, что может двигаться и в вертикальном и в горизонтальном направлениях. Вот ряд кнопок, на них указаны различные помещения. Видите? «Столовая», «курительная», «бильярдная», «библиотека» и так далее. Сейчас покажу, как он действует в вертикальном направлении. Я нажимаю кнопку с надписью «кухня».

Роберт почувствовал лёгкий толчок и вдруг, не сходя с кресла, увидел, что комната куда-то пропала и на её месте оказалась большая дубовая дверь с полукруглым верхом.

– Эта дверь ведёт в кухню, – сказал Рафлз Хоу. – Кухня у меня расположена на самом верхнем этаже: терпеть не могу запахов стряпни. Мы поднялись на восемьдесят футов всего за полторы секунды. Теперь я снова нажимаю кнопку, и мы опять у меня в комнате.

Роберт, поражённый, смотрел во все глаза.

– Чудеса науки удивительнее всякого волшебства, – проговорил он наконец.

– Да, тут довольно сложный механизм. Теперь продвинемся по горизонтали. Нажимаю кнопку с надписью «столовая» – вот мы уже и прибыли. Шагните к двери, она сама распахнётся перед вами.

Роберт сделал так, как ему было сказано, и вместе с хозяином очутился в большой комнате с высоким потолком, а лифт, освободившись от тяжести их тел, в ту же минуту вернулся в прежнее положение.

Ноги Роберта утопали в роскошном мягком ковре, точно он стоял по щиколотку во мху; взгляд его привлекли большие картины, развешанные по стенам.

– Неужели?.. Да, да, несомненно, это кисть Рафаэля.

Он указал на одно из полотен, висевшее как раз перед ним.

– Да, это Рафаэль – один из его шедевров. Я выдержал за него на аукционе настоящий бой с французским правительством. Картину хотели купить для Лувра, но, как всегда на аукционах, победил более толстый кошелёк.

– А эта, «Арест Катилины», должно быть, Рубенс. Трудно не узнать его великолепных мужчин и бесстыдных женщин.

– Вы угадали, это Рубенс. А те две – Веласкес и Тенирс, отличные образцы испанской и нидерландской школы. Здесь у меня только старые мастера. Современная живопись – в бильярдной комнате. Мебель здесь необычная, я даже полагаю, уникальная. Она сделана из чёрного дерева и кости нарвала. Видите, витые ножки у столов и кресел костяные. Мебельщику стоило немалых хлопот раздобыть этот редкий материал в таком большом количестве. Любопытная подробность: китайский император сделал крупный заказ на кость нарвала для реставрации внутренней решётки какой-то древней пагоды, но я перебил его на аукционе, и «сыну неба» пришлось подождать. Вон в том углу лифт, но он нам не нужен. Пройдите, пожалуйста, в дверь. Это бильярдная комната, – продолжал он, войдя с Робертом в соседнее помещение. – Как видите, на стенах здесь картины новых больших художников: Коро, два Месонье, Бугро, Милле, Орчардсон, две работы Альма Тадема. Но даже как-то жаль завешивать картинами эти стены резного дуба, правда? Взгляните на тех птиц среди ветвей. Кажется, что они действительно порхают и щебечут, словно живые.

– Они восхитительны! Никогда мне не доводилось видеть такой тончайшей резьбы по дереву. Но почему вы называете эту комнату бильярдной, мистер Хоу? Я не вижу бильярдного стола.

– Это такой громоздкий и неудобный предмет – всегда мешает, когда вы в нём не нуждаетесь. Вот поэтому стол у меня скрыт под площадкой полированного клёна, она перед вами на полу. Смотрите, я ставлю ногу на этот моторчик…