Маракотова бездна

«Утро выдалось великолепным. Сапфирового цвета море безмятежно раскинулось вокруг, насколько хватало глаз — спокойное, словно озеро, а над ним торжественно вознесся голубой, без единого облачка, небесный купол. Вся команда яхты „Мэрион“ поднялась чуть свет и с напряженным интересом ожидала развития событий. К шести часам нетерпение стало почти болезненным. На сигнальную мачту поместили дозорного, а без пяти шесть все услышали его крик: матрос показывал в воду по левому борту. Забыв о необходимой осторожности, все, кто находился на судне, собрались на палубе с этой стороны, а я даже сумел забраться на одну из прикрепленных шлюпок и получил отличный обзор. Старался я не зря: вскоре увидел в спокойной воде нечто, напоминавшее стремительно поднимающийся из глубины серебряный пузырь. Примерно в двухстах ярдах от яхты объект выскочил на поверхность, взмыл в воздух — прекрасный сияющий шар трех футов^[3] в диаметре! — поднялся на большую высоту и, гонимый легким ветром, полетел, словно детский воздушный шарик. Зрелище оказалось впечатляющим, но в то же время тревожным: мы решили, что крепление ослабло и груз, который должен был подняться за счет несущей силы невесомой серебристой сферы, оторвался и пропал по пути. Сразу отправили радиограмму:

„Сосуд всплыл пустым неподалеку от судна и был унесен ветром в неизвестном направлении“.

Чтобы подготовиться к любому развитию событий, мы поспешили спустить на воду спасательную шлюпку.

Вскоре после шести дозорный снова подал сигнал, а спустя мгновенье я увидел новый серебряный шар. Он поднимался из глубины значительно медленнее первого. Достигнув поверхности, тоже взлетел в воздух, однако груз оказался тяжелым и остался в воде. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что к несущей сфере надежно прикреплен завернутый в прочную рыбью шкуру набор разнообразных личных вещей: книг, рукописей и прочих необходимых мелочей. Мы тотчас подняли мокрый тюк на палубу, немедленно передали радиограмму о получении и стали с нетерпением ждать дальнейшего развития событий.

Ожидание оказалось недолгим: продолжение операции последовало уже спустя несколько минут. Снова из океанской глубины явился серебристый шар, также полетел над поверхностью воды, однако на сей раз, к нашему огромному изумлению, в качестве привязанного груза мы увидели хрупкую фигуру молодой женщины. Силой инерции незнакомка на миг поднялась в воздух, а как только опустилась, мы сразу подтащили ее к борту и увидели, что к вершине стеклянной сферы чрезвычайно прочно прикреплено кожаное кольцо с длинными ремнями, соединенными с широким поясом на тоненькой талии отважной девушки. Верхняя часть тела молодой особы оказалась защищена удивительным стеклянным скафандром в форме груши, сделанным из того же материала, что и сфера. Я называю скафандр стеклянным, но на самом деле подводный костюм, как и сам шар, состоит из какого-то тонкого и прозрачного, но в то же время очень прочного, пока неизвестного на земле материала. Прозрачность оболочки слегка нарушали лишь едва заметные тонкие серебристые волокна. На поясе и плечах скафандр был снабжен обеспечивающими герметичность эластичными креплениями. Внутри, как верно описал мистер Хедли, находились два очень легких и практичных химических прибора для обновления воздуха, которые давали возможность дышать. Не без труда мы сняли защитное одеяние и уложили молодую леди на палубу. В момент спасения она находилась в глубоком обмороке, однако ровное дыхание внушало надежду на скорое восстановление сил от последствий стремительного подъема и столь же стремительного изменения давления. К счастью, плотность воздуха внутри подводного скафандра значительно превышала плотность земной атмосферы и примерно соответствовала давлению в той точке погружения, где водолазы обычно останавливаются, чтобы освоиться в новых, непривычных условиях.

Очевидно, к нам на яхту попала та самая представительница подводного мира, которую в своем первом послании мистер Хедли называл Моной. Если красавица обладает типичной для своего народа внешностью, то обнаруженные на огромной глубине люди действительно достойны возвращения на землю. Смуглая, идеально сложенная девушка с тонкими правильными чертами лица и длинными черными волосами вскоре открыла затуманенные ореховые глаза и с очаровательным недоумением посмотрела вокруг. Отличавшееся простым фасоном кремового цвета платье было расшито жемчугом и перламутром; даже в густых, длинных темных волосах сверкали искусно вплетенные жемчужные искры. Ни одно, даже самое смелое воображение не смогло бы представить столь безупречную глубоководную наяду: мисс Мона воплощала таинственную, пленяющую красоту океана. Открыв восхитительные глаза и растерянно посмотрев по сторонам, она с грацией молодой лани вскочила на ноги, подбежала к борту и принялась отчаянно звать возлюбленного:

— Сайрус! Сайрус!

Мы уже отправили радиограмму и сообщили оставшимся на дне путешественникам о благополучном прибытии Моны. А вскоре один за другим появились и они сами. Бесстрашные первопроходцы сначала взлетали в воздух на высоту сорока футов, а затем падали в воду, откуда мы их благополучно вылавливали и поднимали на борт. Все трое находились без сознания, а у мистера Хедли из носа и ушей текла кровь. Однако уже через час отважные испытатели смогли, пусть и нетвердо, стоять на ногах и даже попытались ходить. Полагаю, что каждый сразу занялся самым важным для себя делом: мистер Сканлэн позволил веселой компании увести себя в корабельный бар, откуда, причиняя немалый вред моему повествованию, все еще доносятся громкие радостные крики. Профессор Маракот раскрыл прибывший со дна тюк с вещами, достал из глубины рукопись, содержавшую, по моему скромному разумению, лишь алгебраические формулы, и поспешно удалился вниз, в каюту. Ну а Сайрус Хедли, едва придя в себя, первым делом бросился к удивительной молодой леди, чтобы, как мне представляется, больше никогда с ней не расставаться. Вот так обстоят дела на данную минуту: спасательная операция закончилась вполне благополучно. Надеемся, что сигнал слабого бортового передатчика все-таки достигнет островов Кабо-Верде. Следует ожидать, что более подробное сообщение о необычайном приключении доблестного ученого и его молодых соратников в должное время поступит из первых уст, то есть от самих путешественников».