Маргарита едет к морю

Конечная остановка «Инкерман» оказалась маленькой площадью, на которой, раззявив от жары двери, прохлаждались еще два автобуса. Солнце поднималось все выше. Шоферы между рейсами спасались в скромной забегаловке, застрявшей на стадии превращения из простой столовки в модное кафе. Захолустный пустынный городок.

– И? – Георгий вопросительно поднял мордочку к Че. – Где твоя хваленая застывшая история?

– Где-то рядом, – смущенно ответил тот, извлекая карту. Через полчаса пути друзья, миновав знаменитый завод и сквер при нем, где под кустом коротала время веселая компания, вышли в «загород». Но еще минут двадцать вволю любовались пыльной травой, темно-рыжими коровами, заборами, сделанными из местного известкового камня, и белыми террасами удаленных карьеров.

Дорога поднималась плавно. Маргарита и не заметила, как под ногами оказалась выгоревшая трава Монастырской скалы. Увидела сначала развалины стены, а потом и останец полукруглой башни. Сложены они были из камней неправильной формы, по цвету напоминающих те, из современных заборов. Но почему-то сразу становилось ясно, что в заборах так себе – «новодел», а эти – очень древние. И вроде ничего особенного развалины собой не представляли, но Маргарита ощутила к ним большое уважение.

– Вот, принцесса, – тихонько сказал ей пекинес, – вы и почувствовали магическое обаяние древних развалин, вы увидели их живыми, вы услышали голос, которым говорят легенды…

– Не слышу я никакого голоса, – хотела было возразить Маргарита, но тут Че дернул ее за руку:

– Смотри, смотри – какой вид открывается! Поняла, почему здесь была древняя столица? Все княжество как на ладони!

Под крутым лбом Монастырской скалы кудрявились живописные купы деревьев, огибала ее подошву блестящая на солнце ниточка железной дороги. На горизонте терялась в дымке горная страна. Голубое, зеленое, белое! Какая сила и размах!

Девочка вдоволь полазила по развалинам древней башни и только потом заметила недалеко от нее скромную могилку. Подошла и прочитала на памятнике: «Пулеметчику Дмитриченко, героически погибшему 2 мая 1942 года, прикрывая отход раненых, женщин и детей». Холмик украшали пластмассовые цветы.

– Вот таких людей я бесконечно уважаю, – сказал подошедший к Маргарите Че. – И, даже если бы они были солдатами вражеской армии, все равно бы уважал. Тот, кто способен ценой собственной жизни спасти другого, – для меня безусловный герой.

– А разве бывают условные герои? – спросила Маргарита, которую удивило непривычное словосочетание.

– Непростой вопрос, – Че почесал макушку. – Герой – это как бы сверхчеловек, образец для подражания, совершивший то, что большинству людей не под силу. Человек исключительной смелости и доблести. Человек, приносящий миру добро. Но у каждого времени свои герои. Вот, например, Гитлер для миллионов немцев был настоящим героем и сверхчеловеком, пока его не признали сверхзлодеем. То, что «кривые линзы времени» способны исказить, – я называю «условным героизмом», а то и простым очковтирательством. Зато парень, который лежит в этой могиле, – настоящий герой. Он, может быть, многих и многих спас. А тут, смотри, даже имени нет, не смогли установить, только фамилия. И сколько в здешней земле безымянных солдат? Самое страшное – война абсолютно обесценивает человеческую жизнь.

Маргарита опасливо покосилась в сторону, где среди фиолетовых цветков цикория и желтой сурепки то там, то сям чернели в земле подозрительные отверстия. Некоторые напоминали обвалившиеся колодцы, выложенные белым камнем, другие занавешивали лоскутья паутины, и виноградные улитки[15] густо покрывали их стены. Опять отчетливо вспомнился сон, точнее, ощущение из него – страха и липкой тоски.

Георгий дожидался друзей в тенистом дворике Климентовского монастыря, у края крошечного круглого бассейна, где бил фонтанчик, цвели лилии и плавали красные рыбки. Песик старался не обращать внимания на двух пятнистых кошек, расхаживающих неподалеку. Щурился на золотые маковки небольших белых церквей. Рассматривал трубы и балкончики, выходящие прямо из скальной стены, к которой, как ласточкины гнезда, прилепились часовенки с бирюзовыми, бордовыми и зелеными крышами-куполками.

Рядом с бассейном стоял еще один скромный памятник: на черном граните высечен воин в каске со звездой. Маргарита прочитала: «Воинам легендарной 25-й Чапаевской дивизии, погибшим на Инкерманских высотах в июне 1942 года». И ниже: «Упокой, Господи, души усопших рабов твоих – воинов православных, за веру и отечество на поле брани убиенных».

– Ну что, – потянулся Георгий, краем глаза по-прежнему наблюдая за кошками, – продолжим наше путешествие?

Глава десятая

в которой Маргарита спасается от злющих собак и снова получает помощь от таинственного друга

Друзья снова поднялись на Монастырскую гору к крепости Каламита, откуда двинулись на берег маленького озерца. Точнее, залитого изумрудной водой карьера, к которому ступенями спускались белые террасы.