Маргарита и сотрудник КГБ

– То, что мы вечерами собираемся, для нас, верующих, не угнетение и не страх, а настоящее успокоение. Мы при этом благодарим Бога и просим Его помощи. Мы благодарим за то, что Он нам дарит здоровье, и всё, что имеем, а также молимся за наше правительство, чтобы Он, Великий Бог, его оберегал и простил ему грехи. Разве это запрещено? Ведь мы желаем всем людям добра и мира, детей стараемся воспитать в этом же направлении.

– Знаем, знаем ваше воспитание! – прервал его Чернов. – Только поверьте моим словам, мы не допустим, чтобы ваше воспитание распространилось! Вы лишаете детей настоящего счастья! Вот к чему ведёт ваше стремление! Извините, но если сказать честно, то вы, верующие, своими проповедями превращаете здоровых детей в таких, как ваш сын.

Чернов умолк. Он косо, не повернув головы, посмотрел на супругу Крана и, вероятно, почувствовал даже своим чёрствым сердцем, что сказал лишнее.

Мать слабоумного Вани вздрогнула, услышав эти слова, и заплакала. Чернов не извинился, но и не нашёл, что сказать. Все молчали, только сидящий рядом с матерью Ваня сильно встревожился. Он не понимал русского языка, но когда заплакала мать, которую он любил больше всего на свете, он понял, что чужой дядя её обидел.

– Что ему надо от нас, что он хочет? – спросил понемецки громко Ваня и, глядя на Чернова, требовательно сказал: – Уходи, уходи? Ты плохой человек?

К счастью, Чернов его не понимал, но он всё же догадался, что мальчик жалел и защищал свою мать. Мария прикрыла своей ладонью сыну рот, чтобы тот умолк.

– Да, я понимаю, что вам тяжело с ним, но вы не ответили на мой вопрос, отчего ваш сын болен?

Мария Кран не могла и не хотела больше говорить с этим злым человеком, она прикрыла носовым платочком лицо и тихо плакала.

Чернов ждал, и тогда Пётр решился подробно всё объяснить.

– Когда мы поженились, Мария работала на животноводческой ферме. Она была дояркой, ей приходилось не только коров доить, но и кормить животных в зимнее время. Корм для скота доярки, как и телятницы, всегда сами заносили на базу большими плетёными корзинами. Так вот, если Вы видели, товарищ Чернов, как эта работа исполняется, то заметили, что корзины с тяжёлым силосом женщины носят впереди себя, уперев об живот. И это, как подтверждают врачи, очень опасно для беременной женщины. Но, к сожалению, мы это узнали слишком поздно.

– Минуточку, Пётр Иванович, – прервал Чернов Крана, – по-вашему получается, что виноват колхоз или председатель? Но ведь доярки, в том числе и Ваша супруга, могли эти корзины носить вдвоём. Почему Ваша жена не попросила свою напарницу помочь ей? Кто в этом виноват, тоже советская власть? Впрочем, как фамилия врача, который вам это сказал?

– Это уже не имеет значения, нашему бедному сыну двенадцать лет. Мы не привыкли жаловаться, только бы нас оставили в покое, – ответил Кран.

– А мы, – произнёс Чернов, глядя в упор на своего собеседника, – тоже очень желаем, чтобы вы оставили в покое граждан вашего села. Особенно Вас, товарищ Кран, мы всё ещё просим, чтобы не морочили головы детям. Ведь мы находимся на пороге коммунизма, а вы, верующие, всё ещё тянете молодёжь назад, в тёмное прошлое.

– Уходи, уходи? – повторял Ваня. Но грозный чужой дядя его не понимал и не спешил покинуть дом. Он находился на службе, исполняя свои обязанности, и очень при этом старался. Чернов ещё многое говорил о вреде религии, никто его не перебивал. Глубоковерующие в Бога супруги Кран уже всё знали наперёд, когда зелёный “бобик” остановился возле их дома, о чём будет говорить Чернов. Когда Чернов всё высказал и ему стало легче на душе, он предупредил перед отбытием:

– Помните, что у вас есть две дочери, и если Вы не позволите им жить свободной жизнью, то их воспитанием займётся советская власть. Надеюсь, что Вы, товарищ Кран, задумаетесь над моими словами.

После этих слов Чернов встал, надел свой чёрный полушубок и покинул дом Крана.

Мать этих двух дочерей, супруга Крана, хорошо поняла, что воспитанием их больного сына товарищ Чернов не интересовался. Знала и то, что больше всего его интересовала старшая, десятилетняя Маргарита.

Вечером того же дня в кабинете парторга собрались коммунисты. На повестке дня стоял один вопрос:

“Организация контроля за верующими”.

Вначале товарищ Чернов зачитал новое Постановление Правительства и Центрального Комитета КПСС, после чего сам выступил с речью. А затем выслушал мнение товарищей и предложил избрать из числа коммунистов и комсомольцев ответственных лиц для контроля, как он выразился, деятельности верующих.

– В первую очередь выявляйте организаторов, – посоветовал Чернов своим назначенным тайным помощникам.

– Помните, они наши враги, и бороться с ними – наша прямая обязанность!

На следующий же день началась слежка за верующими.