Маргелов

В 13.40 из р-на церкви БИЧКЕ противник предпринял контратаку танками. Атака была отбита с большими для него потерями.

К 15.00 БИЧКЕ был полностью очищен от противника.

149 Гв. сп продолжал преследование противника, к исходу дня вышел на западную окраину ЖАМБЕК и ведет бой по овладению ЖАМБЕК.

144 и 147 Гв. сп заняли оборону в БИЧКЕ.

В течение дня части дивизии овладели жд ст. АЛЧУТ-ФЕЛЧУТ и населенными пунктами: ФЕЛЧУТ, АЛИЮ, БИЧКЕ».

Как уже говорилось, кольцо вокруг Будапештской группировки ГА «Юг» наши танки и пехота замкнули 26 декабря. Будапешт, его окрестности, вся немецко-венгерская оборона и все войска, отсеченные сходящимися ударами 2-го и 3-го Украинских фронтов, оказались изолированными. Но нужно было сформировать еще и внутреннее кольцо, фронтом на Бедапешт, чтобы надежно удерживать «котел» и не дать ему выплеснуться наружу. 10-й корпус как раз и выполнял эту задачу. Его дивизии сбивали противника с занимаемых позиций, захватывали опорные пункты, заталкивая окруженных в пригороды Будапешта. Журнал боевых действий, конечно, не отражал напряжения боев, он фиксировал в основном географию маршей и боевых действий.

Но вот что рассказывает об этих днях лейтенант А. В. Ткаченко: «Светало. Моросил дождь. Цепи подошли к фруктовым деревьям и виноградникам. Вдали виднелись очертания большого города. Мы шли, не встречая сопротивления противника. Вскоре начали попадаться свеже-отрытые окопчики. Все они были брошены. Кроме одного. Окопы тянулись вдоль берега ровной цепочкой. И один из них был накрыт камуфляжной немецкой плащ-палаткой. Мы и сами так делали, когда становились в оборону: зароешься в землю, а сверху ячейку прикроешь плащ-палаткой — тепло и дождь не страшен.

Мы шли рядом: связной Петр Маркович, пулеметчик Иван Захарович и я. Когда увидели ячейку, прикрытую плащ-палаткой, остановились. Дальше двигались осторожно, тихо. Я зашел с тыла, подобрался к брустверу, опустился на колени и осторожно поднял край плащ-палатки. Под камуфляжным пологом в ячейке спали два немца. Это были моряки. Морские пехотинцы. Молодые, почти дети. В углу окопа стояли два автомата и пехотные малые лопаты в чехлах. Ранцы были под головами. Осторожно, чтобы не разбудить спящих немцев, я нагнулся и вытащил автоматы. Они проснулись, но не испугались. Они тут же встали, словно ждали нас, выпрямились и, не произнеся ни слова, подняли руки.

Автоматы я передал Ивану Захаровичу. А Петру Марковичу сказал, чтобы, когда моряки вылезут из окопа, он их хорошенько обыскал. Сам с автоматом на изготовку стоял напротив их. Носком сапога пнул одного, кивнул вверх. Тот сразу понял, что надо вылезать. При обыске у него нашли финку. У второго морского пехотинца тоже нашли такую же финку. А больше ничего опасного. Вытащили из окопа все остальное: лопаты, ранцы. В ранцах оказались патроны, запасные магазины с набитыми в них патронами и гранаты. Они были готовы к хорошему бою. Автоматы и финские ножи забрал мой связной, а гранаты и магазины с патронами я поручил нести второму номеру пулеметного расчета. Пленных конвоировал Иван Захарович, держа пулемет на изготовку.

Ранцы у них были добротные, вместительные, сверху крышки их были обшиты телячьей кожей. Но, видимо, постоянно растущую потребность в снаряжении в период тотальной мобилизации на фронты Германия, ее союзники и их промышленность уже не могли удовлетворить, и иногда нам попадались в плен немцы, которые имели простые рюкзаки. Но эти имели настоящие ранцы.

Наш вещмешок, солдатский “сидор” во всех отношениях был прост. В него свободно входил один комплект патронов — 120 штук. Пара нательного белья. Пара чистых портянок. Котелок, в который обычно закладывался порядочный кусок хлеба, кружка и ложка. Бритвенные принадлежности. Некоторые солдаты носили в вещмешках нехитрый набор сапожного инструмента: молоток, сапожный нож и плоскогубцы. Вот и весь солдатский багаж на войне.

Мы с любопытством осматривали ранцы немецких морских пехотинцев: кроме патронов и гранат, в них лежало чистое нательное белье (кальсоны и тельняшка), прибор для бритья, галеты, сахар и по куску хлеба и сала. Все это мы оставили в ранцах.

В других окопах никого не было.