Мари-Бланш

В конце концов Билл согласился. Начинает понимать, что легче уступить желаниям мамà, чем игнорировать их, этот урок усваивает почти каждый, кто знает ее. Своими командами и безапелляционными требованиями мамà способна здорово отравить твою жизнь, но если действовать наперекор или пытаться перечить, она превратит твою жизнь в сущий ад.

Тем не менее визит мамà прошел благополучно. Она, конечно же, влюбилась в Билли, своего первого внука. Да и как было не влюбиться в это улыбчивое ангельское личико и почти постоянное добродушие? Пока она гостила у нас, я не пила, и то хорошо. Сисси носила форму, я знаю, ее это смущало, но Билл немного приплатил ей за те несколько дней, что мамà провела здесь, и Сисси как будто бы успокоилась.

В день отъезда мамà мы все вздохнули с облегчением. К несчастью и к всеобщему ужасу, в частности к ужасу Билла, она объявила, что намерена приезжать регулярно, чтобы «помочь» с Билли. Меня она мигом сочла никудышной матерью, которой не обойтись без ее неоценимой помощи, чтобы воспитывать сына как полагается, — хотя сама почти все мое детство блистала отсутствием. Удивительная штука — способность дедов и бабок переписывать прошлое, присваивать себе некий врожденный родительский опыт, каким они ранее, в воспитании собственных детей, похвастаться не могли.

3

Недавно в Кэмп-Форрест приехали наши старые чикагские друзья Уолли и Люсия Уэйкем, которые недавно поженились. Мы сообща сняли летний домик в городке Монтигл, в горах, там прохладнее и нашелся хорошенький белый коттеджик. Достаточно просторный, чтобы вместить всех нас, и, если поделить плату, он нам вполне по карману. А поскольку принадлежит он курортному сообществу, имеются и кое-какие удобства — частный клуб с плавательным бассейном, гостиницы, рестораны и магазины. Мне там нравится, и я очень рада компании Люсии.

Идея снять домик сообща принадлежала в первую очередь Биллу. Зная, как мне скучно и как я несчастна, он беспокоился, потому что я опять начала пить. Думал, мне нужна перемена и общество Люсии пойдет мне на пользу. Так и было. Люсия — девушка веселая, живая и в то же время чуткая, «девушка, у которой голова на месте», как выражается Билл, намекая, по-моему, что у меня она не на месте. Сама Люсия пьет мало, а стало быть, окажет на меня благотворное влияние. Меня уже не тянет днем к бутылке, чтобы просто убить долгие одинокие часы дома. Уолли подарил Люсии на свадьбу патефон, и, пока мужья на базе, мы с ней проводим время, снова и снова слушая довольно ограниченную коллекцию пластинок. Иногда танцуем вдвоем. Когда Билл и Уолли получат отпуск, мы все вместе поедем в Чикаго, и мы с Люсией непременно купим кучу новых пластинок.

Уолли любит выпить не меньше меня и Билла, и вечером мы регулярно устраиваем коктейльный часок. Билл старается ограничить меня одним коктейлем, потому что пьянею я очень быстро, и большей частью, за немногими отклонениями, я слушаюсь. А это опять-таки не всегда легко, ведь остальные выпивают по два-три крепких коктейля и ужасно веселятся.

Мы только что узнали, что Билл и Уолли зачислены на офицерские спецкурсы в Форт-Силле, Оклахома, так что в начале августа нам придется на три месяца переехать туда. Билл называет это «особым назначением» и очень радуется. Я знаю, нельзя быть такой эгоисткой, но как раз сейчас, когда мне стало куда лучше, я совершенно не хочу собираться и опять куда-то ехать. Мне говорили, что Оклахома сплошь равнинная, некрасивая и чудовищно жаркая.

— Может, Билли, Сисси и нам с Люсией лучше остаться здесь? — предложила я Биллу. — Тебе и Уолли будет проще найти жилье на двоих. А по выходным вы сможете нас навещать.

Билл, казалось, был поражен и разочарован моим предложением. Насчет таких вещей взгляды у него среднезападные, крайне обывательские. Боюсь, мамà и тут была права.

— Ни в коем случае, — ответил он, — мы теперь семья, Мари-Бланш. Нам надо держаться вместе. Я вас с Билли здесь одних не оставлю. Да и Уолли вряд ли захочет оставить Люсию. Не забывай, они только что поженились.

— Так ведь всего на три месяца, Билл. Вам незачем о нас тревожиться. Мы будем не одни, а друг с дружкой. И мама с удовольствием приедет, побудет с нами.

— Ты не хочешь ехать со мной, лапочка? — спросил Билл, явно обиженный.

— Конечно, хочу. Просто подумала, так будет лучше.

— Лучше всего, когда мы все вместе. Я не оставлю своего сына на три месяца.

Вот в чем дело, ну да, как я и подозревала. Билл вряд ли бы стал возражать на время расстаться со мной. Но не хотел расставаться с любимым сыном.

4

— Что вы чувствовали, мадам Фергюс? — спрашивает доктор Шамо. — Когда ваш муж и ваша мать завладели вашим сыном.

— Разве мы уже не говорили об этом, доктор?

— Да, мы затрагивали данную тему, но что вы чувствовали в этом конкретном случае?

— Я же говорила, мне было все равно.

— Правда? Что-то не верится.

— Я говорила, мне не нравилось быть матерью, так почему бы не передать эту обязанность кому-то другому?

— И вам совсем не было обидно, что вас отодвинули в сторону?