Марианская впадина

– Я думаю, курицу унесла лиса. Мне жаль, – сказал Гельмут.

Джуди по-прежнему взволнованно, неистово лаяла позади меня, потом пробралась через дыру в палатке внутрь и стала жадно обнюхивать все углы. Когда она начала слизывать с подушки брызги крови, я прогнала ее из палатки.

– Нет, нет, нет, опять, опять… – простонала я и разревелась.

– Ах ты, горе мое… – бормотал Гельмут, стоя снаружи.

Я сидела на полу на корточках и все не могла поверить.

Не знаю, сколько я так просидела, съежившись, но через некоторое время почувствовала на плече руку Гельмута. Он пробрался внутрь палатки.

– Эй…

Я стряхнула его руку и отодвинулась в дальний угол. Он устроился поудобнее.

– У вас уже задирали домашних животных? – спросил Гельмут, стараясь выразить сочувствие.

– Что?

– Ну, вы же сказали: опять…

– А-а… Да нет. Просто… Если бы я осталась здесь, Лутц была бы цела. Но я ее бросила одну, и теперь ее нет. Как с Тимом… Я… Я… – у меня оборвался голос.

Гельмут терпеливо ждал, пока я смогу продолжить. Джуди опять забралась в палатку – наполовину: передними лапами она лежала на моем спальном мешке, а хвост и задние лапы оставались снаружи, на траве. Она внимательно наблюдала за тем, чем мы тут занимаемся, и пыталась это перевести на свою собачью логику.

– Я не поехала с ними на море, потому что хотела сходить на концерт. И вот из-за какого-то идиотского концерта… А если бы я была там, он бы не утонул. Потому что я была бы рядом. Я всегда за ним смотрю, то есть… смотрела. Если бы я не пошла на этот дурацкий концерт, я была бы там, на пляже! И Тим был бы здесь, он был бы жив, из-за моего эгоизма он утонул!

Я разревелась, уже не пытаясь сдерживаться, и даже не знала, понимает ли Гельмут хоть что-то из моего бессвязного лепета. Но мне в этот момент было все равно.

– Тим так хотел, чтобы я тоже поехала, и так огорчился, что я не с ними. Но я думала: ничего страшного, если один раз я не буду рядом, вот и все. А потом он утонул, и я не могу забыть, что это моя вина. Я все время представляю себе, что он, наверное, думал о том, что я должна быть с ним, должна была спасти его, и что я его бросила. А я бросила его! А моя мама, она хоть и говорит, что я не виновата… и мой психотерапевт так говорит, но я знаю, что они лгут. Я знаю, что это моя вина, потому что это дело старшей сестры – мое дело – приглядывать за ним!

Я уже начала кричать. Гельмут молча смотрел на меня, пока я вытирала слезы и сопли спальным мешком, измазанным кровью. – Даже за курицей не смогла присмотреть, даже это! Ничего у меня не получается, черт подери, вообще ничего!

– Это же я отправил вас Джуди выгуливать. И, в конце концов, меня тоже не было, когда явилась лиса.

– Но это была моя курица! Я должна была присматривать за ней, за Лутц! – кричала я на него.

Гельмут ничего не говорил, только мял свои негнущиеся пальцы. Я в последние дни заметила, что его часто мучают боли в суставах, и, похоже, сейчас был как раз такой случай. Джуди подползла ко мне и стала обнюхивать мою голень. Увидев, что это не помогает, она старательно стала вылизывать мою коленку, не сводя с меня глаз. «Ну, так ведь уже лучше, правда?» – как будто спрашивала она. Но я просто продолжала плакать.

– Кристоф не умел плавать, когда они с классом пошли в поход, тогда, на реке Лан. Они на катамаранах кататься поехали, да, – начал Гельмут, когда я перестала выть и всхлипывать и только по-прежнему шмыгала носом.

Гельмут рассказывал, как Кристоф любил корабли, но мальчик, видимо, ужасно боялся воды и был единственным ребенком в шестом классе, который не умел плавать. Он говорил, что был сильно занят, все откладывал совместные занятия по плаванию, все думал: как-нибудь все наладится.

– Учитель позже рассказывал, что мальчишки в лодке дурачились, – продолжил Гельмут, немного помолчав, – в общем, дети в лодках сидели небольшими группами. Они баловались, и Кристоф упал в воду. Сегодня, в наши дни, его, не умеющего плавать, на лодку даже не взяли бы, а тогда… Времена были другие, тогда над этим как-то не задумывались, – Гельмут сидел, уставившись куда-то на свои колени. – Он… Он просто ушел под воду, упал на дно: камнем, как сказал учитель. Он, видимо, был в состоянии полного шока. Он даже инстинктивно руками-ногами не махал. Он просто опустился на дно.

Гельмут потирал ладонями ноги, туда-сюда, туда-сюда: тело через движение пыталось высвободить его беспомощность.

– Хельгу это сломало, – продолжал он. – Было ужасно, так же, как с моей мамой тогда. Она не ела, перестала следить за собой, не вставала с постели. Я спал на диване в гостиной, потому что она не хотела, чтобы кто-то находился рядом. Она не разговаривала. Она как будто не жила. Мне всего-то надо было просто позаниматься с Кристофом. Много времени это не заняло бы.

Я немного успокоилась и начала почесывать Джуди за ухом, она заурчала от удовольствия. Ее теплое тело у моей ноги успокоило меня, и я старалась не смотреть туда, где были кровь и перья от Лутц.