Мария Федоровна

Состоявшееся 19–20 ноября 1922 года в Париже особое совещание Высшего монархического совета признало непререкаемый, высший авторитет во всем монархическом движении императрицы Марии Федоровны. Итоги работы совещания нашли отражение в постановлениях, в которых, в частности, говорилось: «1. Право распоряжения блюстительством императорского престола принадлежит Императорскому Дому. Это право является не разрешенным и не воплощенным впредь до решения по этому вопросу императорской фамилии. 2. Следует всемерно стремиться к возглавлению монархического движения великим князем Николаем Николаевичем. 3. В настоящее время за границей невозможно разрешить вопрос о престолонаследии, ибо нет вполне достоверных сведений о судьбе Государя Императора и его августейшего сына и брата, а действующие основные законы допускают различные толкования, подлежащие разрешению компетентным государственным учреждением. 4. В согласии с предшествующими постановлениями совещание признает, что непререкаемый высший авторитет во всем монархическом движении принадлежит миропомазанной Государыне Императрице Марии Федоровне…»

Мария Федоровна продолжала надеяться, что наконец придет помощь со стороны союзнических войск, и особые надежды она возлагала на французов, памятуя о том, что благодаря действиям русских войск в 1914 году удалось спасти Париж от немцев. Но, к сожалению, это были только иллюзии. Участник Белого движения генерал фон А. А. Лампе писал: «Вспомним и Крым последнего периода, периода командования генерала Врангеля. Англичане закончили свое „содействие“ уже в Новороссийске. А французы… Если считать помощью словесное признание и присылку комиссара Мартеля, то, конечно, они помогли. Но если в помощи видеть что-либо более реальное, то она, бесспорно, была миражем. Вывод ясен, „союзники“ работали на себя и „помощь“ их белым была далеко не так реальна, как это принято изображать».

Как видно из записей Марии Федоровны, она с большим уважением относилась к генералу А. И. Деникину, несмотря на то, что возглавляемое им Белое движение не было монархическим. Деникин был ярым антимонархистом. Участники Белого движения не выступали под монархическими знаменами, а в армии А. В. Колчака был даже запрещен гимн «Боже, Царя храни». Однако в рядах Белого движения были офицеры и генералы, остававшиеся до конца дней убежденными монархистами. К их числу принадлежали А. П. Кутепов, М. Г. Дроздовский, М. К. Дитерихс, Р. У. фон Штернберг и другие.

Глава четвертая СНОВА ЛОНДОН. ВЫНУЖДЕННЫЙ ВИЗИТ

В конце ноября 1922 года датская пресса сообщила, что Мария Федоровна покидает Данию, чтобы обосноваться в Англии. За этим решением вдовствующей императрицы стоял директор датской Восточно-Азиатской компании X. Н. Андерсен — известный финансист, опиравшийся на прочные торгово-экономические связи с британскими партнерами и мечтавший о превращении Копенгагена в центр мировой торговли на Балтийском море. Революция в России помешала реализации этих планов, однако Андерсену удалось спасти значительную часть капиталов Восточно-Азиатской компании. В 1920-е годы он активно выступал за установление торгово-экономических отношений между Данией и Советской Россией и даже обещал, как свидетельствуют документы архивов МИДа России, большевикам кредиты. Бывшая российская императрица, являясь центром притяжения русских эмигрантов, вызывала раздражение большевистских функционеров. Андерсен, находясь в дружеских отношениях с Марией Федоровной, убедил ее выехать в Англию.

В 1920 году произошел крах Хандельсбанка, руководимого Эмилем Глюкштадтом. Мария Федоровна имела в банке заем в размере 803 тысяч крон, из которых гарантированными были 639 тысяч крон. Восточно-Азиатская компания и Хандельсбанк в равной степени несли ответственность за эти суммы. Когда банк обанкротился, гарантом кредита стала компания X. Н. Андерсена. Родной брат Марии Федоровны принц Вальдемар, разоренный в результате биржевых спекуляций и неосмотрительных инвестиций банка, также не был в состоянии оказать финансовую помощь вдовствующей императрице. Одна надежда была на Андерсена, который воспользовался сложившейся ситуацией и убедил Марию Федоровну выехать в Англию.

В декабре 1922 года датское правительство объявило о закрытии русской царской миссии в Копенгагене и вскоре обратилось к правительству РСФСР через находившегося на Лозаннской конференции Г. В. Чичерина с предложением об урегулировании советско-датских отношений. 23 апреля 1923 года было подписано так называемое предварительное соглашение на правительственной основе. Вскоре соглашение было одобрено риксдагом и королем Кристианом X. 15 июня состоялся обмен ратификационными грамотами.