Маринелла и рыцари Солнца

– Он силен, Маринелла. Поэтому пока Барт не готов сражаться. Ведь если Барт проиграет – ничто не спасет Милагро от печальной судьбы. А после – и весь мир. Ведь тогда богиня отвернется от нас, тогда погаснет Солнце. То, за что мы боремся, слишком значительно, девочка! Ставки высоки. И твой жених это знал, он боролся вместе с нами. Но Хосе был молод и самонадеян! Он попытался сражаться с тем, с кем не мог справиться по определению. Мы пытались его остановить, но разве удержишь упрямца! Таким же был его отец… Как сейчас помню графа Педро. Нет, сразиться с Ним по силам только избраннику. Только Барту. В своей гордыне я ослеп, да накажет меня богиня! Думал, я великий наставник и смогу за время путешествия подготовить Барта к сражению. Но теперь понял, что жестоко ошибся. Ему предстоит еще пройти слишком длинный путь, чтобы достигнуть нужного мастерства. И потому теперь мы спешно возвращаемся в монастырь, где он продолжит обучение. Да и тебе больше незачем торопиться в Милагро. Езжай назад, в Венецию. Ты же хотела помочь другим, это благородная цель! А когда Барт будет готов – мы отправимся в Новый свет и возьмем тебя с собой.

Все эти мудрые слова Маринелла слушала, словно во сне, по ее лицу медленно катились слезы. Потом она высвободила руки, поднялась и сказала:

– Только он и был у меня в целом мире…

Она повернулась и пошла к воде, а потом, спотыкаясь, не видя ничего от застилавших рухнувший мир слез, побрела по берегу, не зная, куда и зачем идет. Ведь теперь ей было некуда спешить и некуда идти.

Вечером, когда стемнело, они оставались все у того же костра, теперь рядом с ним сидели Барт и Венсан, прислонившись к широкому стволу низкорослой пальмы. Отец Джио отлучился, а Маринелла, стоя в стороне, сосредоточенно кидала в стоящее поодаль дерево ножи Венсана, один за другим. Ее лицо было сосредоточено, а глаза горели от ярости. Ни один кинжал не пролетел мимо цели.

– Где она этому научилась? – с интересом спросил Барт у своего спутника.

– Ума не приложу! – пожал плечами тот.

Снова повисло долгое молчание, нарушаемое лишь  стуком ударяющих в ствол кинжалов, а потом Венсан повернулся к Барту и вдруг с живым интересом спросил:

– А что тебе совсем нельзя смотреть на женщин? – Барт в ответ утвердительно кивнул, – И не хочется? Например, эта! Она же красавица! Неужели не зацепила тебя?

– Нет. Я – рыцарь Солнца. А тебе? Нравится Маринелла? – с наивным любопытством, свойственным подросткам, поинтересовался Барт.

– Мне?! – с возмущением воскликнул Венсан, поморщившись, – Нет! Ну что ты! Терпеть не могу женщин с вздорным характером! Но, думаю, такой, как я, мог бы понравиться ей!

– Это вряд ли! – произнес Барт с излишней поспешностью, чем здорово разозлил собеседника.

– Чего это вряд ли?! – подбоченился капитан Жослин. – Чего это вряд ли? Женщины меня всегда любили! Или думаешь, она бы предпочла мальчишку, вроде тебя?

– Я этого не говорил, – примирительно заметил Барт.

Но Венсан уже завелся и теперь не собирался останавливаться.

– Хочешь проверить? Давай проверим! Маринелла! Эй, Маринелла! – девушка обернулась, – Мы тут спорим, кто тебе больше по вкусу, я или Барт? Кто быстрее заставил бы тебя забыть свое горе?

Маринелла молча смотрела на них, а потом ее глаза снова вспыхнули от гнева, и она, не говоря ни слова, метнула нож, который вонзился в ствол пальмы между головами Венсана и Барта. Те испуганно шарахнулись в стороны.

– В следующий раз буду точнее, – наставительно произнесла девушка, а потом, отвернувшись, продолжила метать ножи.

Барт и Венсан, переглянувшись, пожали плечами, понимая, что не следует злить Маринеллу – девушка в горе может быть весьма и весьма опасна!

С утра они покинули стоянку и отправились в город, где в порту простились друг с другом. Их дороги вели в разные стороны.

– Три дороги, – произнесла Маринелла, когда они стояли на символическом перекрестке и все никак не могли расстаться.  – Теперь нам идти разными путями. Может, когда-нибудь мы встретимся снова…

– Мы обязательно встретимся, – ответил ей Отец Джио. – Ведь не случайно ты оказалась невестой того, кто был мне почти как сын. А если нет – я никогда не забуду того, что ты сделала для меня. Не забуду твою отвагу и твою доброту!

– И я не забуду, что ты спасла моего учителя! – с волнением произнес Барт.

– С тобой-то, парень, мы точно встретимся года через два, – быстро добавил Венсан. – И сразимся. Посмотрим тогда, кто лучше. Уж больно мне глянулся твой меч! Сам не пойму, с чего так! А пока – у меня есть важное дело… Кстати, я ведь тоже спас ваши жизни! А мне даже никто и спасибо не сказал!

– Спасибо, – улыбнулась Маринелла. – А теперь – простимся.

Повинуясь спонтанному порыву, она протянула им руку, и каждый повторил ее жест: они соединили пальцы, словно некое тайное братство, и между ними вдруг возникло странное единство, как если бы кто-то незримый освятил этот союз, сделав его нерушимым на веки вечные.