Марионетка Черного колдуна

— Бывало лучше, но в целом жить можно, — вынес он вердикт, а затем, наконец, отложил варенье и поднялся, снова напомнив о значительно разнице в росте. — Пойдем, проведу тебе экскурсию.

* * *

Замок впечатлял. Он был огромным, мрачным, и на удивление ухоженным. Скорее всего, неиспользуемые помещения поддерживались в таком же стазисе, что и окорок в погребе. По крайней мере, прислуги я здесь не увидела. Да и слова Леона о том, что из людей здесь только мы двое, намекали на отсутствие горничных. Ну только если Шаттенхард не использовал в качестве персонала нечисть. А ведь мог бы.

В итоге экскурсия скорее была уроком о том, куда можно ходить, а куда не стоит. На удивление, разрешенных комнат оказалось очень много. Нельзя было спускаться в подвал. Нельзя было заходить в башню западного крыла. Нельзя было посещать библиотеку. Зато Леон согласился принести мне книги для легкого чтения… Если таковые найдутся у колдуна.

Остальной замок был в моем распоряжении. Ну почти. По крайней мере, я могла свободно перемещаться, не опасаясь, что меня испепелят на месте. Это не могло не радовать. Но и настораживало тоже.

Слишком уж миролюбивым пока представал Шаттенхард. Что он потребует от меня в итоге? Ответа не было и это пугало.

— На этом все, ваш покорный слуга удаляется, — шутливо раскланялся Леон, — Мне еще из ужей глаза выковыривать сегодня.

— Ты серьезно?

— Нет. Но посмотреть на то, как тебя передергивает от отвращения было забавно. Кстати, советую тебе ждать колдуна в малой гостиной. Там и книги есть, если что. Не знаю, насколько они тебе понравятся, но время точно будет чем занять.

Сопротивляться я не видела смысла, да и не хотела. На данный момент встреча с колдуном нужна в первую очередь мне. Поэтому я выполнила рекомендации парня в точности. Про себя я уже начала называть его Лео. Слишком уж непосредственным и смешливым он был.

Поймав себя на этой мысли, я сразу же одернула себя. Это не игры с ребятами во дворе! Это замок колдуна, где каждый день может стать последним. Как для меня, так и для Леона. И привязываться к кому-то в таких условиях было не очень хорошей идеей. Наверняка у этого парня были свои причины заключить контракт с Шаттенхардом. И он заплатит свою цену. Как и я.

* * *

Книги у колдуна были специфическими. Разумеется, ни о каких романах речи не шло. Но мне удалось найти литературу по душе. Трактат по алхимии, который я раньше не видела на полках книжных магазинов, впечатлял объемом полезной информации. Я углубилась в него настолько, что потеряла счет времени. Только когда повеяло холодом, а кожа покрылась мурашками, я поняла, что, скорее всего, уже не одна в комнате.

Поняв взгляд, я натолкнулась на ту же пугающую фигуру в плаще и капюшоне, что видела вчера. Колдун по-прежнему не показывал лица. Под капюшоном клубилась тьма и единственное, что можно было разобрать, что глаза, горевшие фиолетовым огнем.

— Подойди.

Приказ, которого нельзя ослушаться и невозможно подчиниться. При одном взгляде на Шаттенхарда колени начинали дрожать так, что каждый шаг казался подвигом. Но я все же смогла встать и подойти к нему. На чистом упрямстве. Или это страх активизировал скрытые резервы организма, как знать.

Я остановилась в двух шагах от колдуна. Ближе подойти не могла. Но меня не спрашивали.

Шаттенхард схватил меня за запястье, рывком притянув к себе. Воздух застрял в легких, а глаза расширились от ужаса. Казалось, что это и есть моя смерть. Быстрая и бесславная. Но секунды шли, а я оставалась живее всех живых. Наконец, получилось сделать вдох.

Колдун пах костром. Не тем, который разжигают на пикнике с друзьями. Он пах костром, на котором горят грешники.

А еще он завораживал. Если вчера я не смела поднять взгляд, то сегодня не могла отвести его в сторону. Фиолетовые глаза гипнотизировали. Подавляли, выворачивали душу наизнанку. Хотя о чем это я. Моя душа и так уже принадлежит ему по контракту.

— Сейчас ты отправишься к своим родным.

Голос колдуна звучал как будто из другой комнаты. Или это я снова решила потерять сознание? Очень не вовремя, Лиса!

— Что?

— Тебе нужно будет поддерживать физический контакт с каждым из тех, на кого наложено проклятие минимум десять секунд. На все даю тебе четверть часа.

Я не успела ничего сообразить, вникнуть в смысл его слов или осознать, что ужасный Шаттенхард кажется, действительно собирался снять проклятие с меня и моей семьи. Я просто оказалась посреди пыльной и бедно обставленной комнаты, и увидела тех, с кем уже однажды попрощалась навсегда — маму и брата.

* * *