Мариус Петипа. В плену у Терпсихоры

К этому времени у него разыгрывался аппетит, и танцовщик обязательно заходил в одну из рестораций, открытых его соотечественниками и выходцами из других европейских стран, которых было немало в Санкт-Петербурге. В любом из этих заведений можно было и пообедать за умеренную плату, и отведать нежнейшие десерты, ароматы которых доносились с улицы. Лучшим среди местных жителей заведением считалось кафе «Доминик»[123], открытое на Невском проспекте за несколько лет до приезда сюда М. Петипа. Здесь можно было отведать бульон, бифштекс, разнообразные закуски, а также сладости и напитки. Это кафе пользовалось популярностью благодаря удачному расположению, хорошей кухне и умеренным ценам (средний счет составлял около 40 копеек). К тому же в зале для посетителей можно было в спокойной обстановке просмотреть свежие парижские газеты, узнать новости, в том числе театральные. Частенько заходил М. Петипа и в кондитерскую Вольфа и Беранже на углу Невского проспекта и Мойки. Это был своеобразный клуб, который посещали многие писатели. Поэтому посетители, сидя за столиками, могли узнавать здесь о последних литературных новинках, что называется, «из первых рук».

Пребывание Петипа в Санкт-Петербурге омрачали лишь напоминания парижских портных и торговцев о его долгах. Он отвечал им вежливыми письмами с просьбой не сердиться, подождать с возвращением необходимых сумм, но их напоминания становились все более резкими, перемежаясь с угрозами обратиться за их взысканием к директору императорских театров господину А. М. Гедеонову. Впрочем, эти угрозы Мариус не воспринимал всерьез. Он был очарован прекрасным городом, старался узнать его как можно ближе, заводил знакомства с людьми искусства.

Всерьез же его заботили перспективы собственной карьеры. Он вновь и вновь мысленно возвращался к разговору с Гедеоновым, к его расспросам о выступлениях Мариуса в разных театрах. Молодой танцовщик, стараясь произвести на директора наилучшее впечатление, рассказал ему о своих успехах на сценах Бордо и Мадрида, о выступлении в Париже со знаменитыми сестрами Эльслер и Карлоттой Гризи. Упомянул он и о собственных постановках.

Когда же Гедеонов спросил, знаком ли ему балет «Пахита», Петипа с воодушевлением кивнул в ответ. Как же, о грядущей 1 марта 1846 года премьере в Гранд-Опера он слышал еще в Мадриде! А вернувшись в Париж, не раз ходил на спектакль, любовался танцами, особенно выделяя среди них качучу[124]. Здесь прослеживались мотивы известной новеллы Мигеля де Сервантеса[125] «Цыганочка» — о похищении цыганами маленькой девочки, с годами превратившейся в прекрасную девушку, о ее странствиях с табором и, наконец, о счастливом возвращении в родную богатую семью и воссоединении с любимым. Мариус смотрел «Пахиту» в парижской Опере не раз, даже кое-что зарисовывал, делал письменные пояснения. Многое из увиденного он запоминал, так как нечто подобное видел в других балетах. Чем же объяснить вопрос Гедеонова?..

Тот, улыбнувшись новичку, объявил, что планирует его дебют на императорской сцене именно в этом балете как партнера Елены Андреяновой. Петипа тут же выразил свой восторг по этому поводу, рассыпавшись в благодарностях. Не преминул он предложить директору и свои услуги балетмейстера, объяснив это знанием специфики испанского колорита, — ведь действие балета происходит в Испании, недалеко от Сарагосы. Гедеонов же ответил на это неопределенным «посмотрим».

Удача явно улыбалась молодому французу: его первые шаги в России оказались не только приятными, но и успешными. И все-таки он еще не чувствовал себя здесь своим, поэтому тянулся к общению с соотечественниками. Одна из неожиданных встреч на Невском проспекте чрезвычайно обрадовала Мариуса — с Анри Вьетаном, его бывшим однокашником по консерватории в Брюсселе. В мемуарах он упоминает об Анри как о «знаменитом впоследствии скрипаче».

Оказалось, что Вьетан работает в России с 1846 года, причем очень успешно. Кроме того, в качестве скрипача он стал солистом «Его Императорского Величества» и имел еще скрипичный класс в Театральном училище. Теперь друзьям детства предстояло встречаться по службе, что было приятно обоим. Правда, сотрудничество их оказалось недолгим: проработав в России семь лет, сочинив ряд пьес и Четвертый концерт, Вьетан вернулся в Париж, продолжив именно там активную концертную деятельность. Петипа же остался на берегах Невы…

Дни Мариуса проходили в трудах, неустанных занятиях для поддержания формы. Иногда он позволял себе развлечения. Любил, при хорошей погоде, отправиться на Острова, где так радовали взор летние дворцы, дачи, неброская северная природа. Порой, совершая пешую прогулку, он подходил к Каменноостровскому театру, где часто давал концерты дирижер Константин Лядов[126]. Слушая музыку, он невольно сочинял танцевальные композиции, с трудом сдерживая себя, чтобы тут же не исполнить их среди собравшейся публики.