Марк Аврелий. Золотые сумерки

С другой стороны, судя по рассказам опытных военачальников, запискам Юлия Цезаря, поражение германцев под Карнунтом черным пятном ляжет на репутацию Ариогеза. В любом случае, итог нерадостный, однако поддаваться смятению — скорби неразумной, бередящей и не дающей видеть, что есть на самом деле, — тоже не было оснований. Где, когда и кому удавалось одним ударом достичь своих целей?

Зачем так мрачно. Все ли так худо? Вспомни юность, первые годы царствования. Стоит ли отрицать, что итог сражения под Карнунтом есть первый заранее подготовленный, пусть даже и не полный, стратегический успех. Он добился его, действуя не спеша, по собственному разумению, и если не все сложилось, как хотел, если враг выскользнул из мышеловки, это еще не повод поддаваться безысходности — скорби от размышлений, неотвязных и напряженных.

Как раз до этого дня его правление складывалось из суматошного и половинчатого реагирования на одолевавшие со всех сторон несчастия. Разве что победа в парфянской войне была выстрадана в согласии с основоположениями и опиралась на тщательно разработанный план. Правда, выполнять его пришлось отправить его соправителя Луция Вера, который на поверку оказался, пустым, неразумным человеком, мотом и транжирой, так что разгром Вологеза в большей степени заслуга Авидия Кассия.

Затем одно за другим повалили несчастья, и спокойная, каждодневная работа, наметки по организации воспитания подданных вновь откатились в неопределенное будущее. С окончанием Парфянской войны побывавшие в Сирии легионеры занесли на западные земли моровую язву. Восстали раскрашенные татуировкой дикари в Британии, германское племя хаттов вторглось в пределы провинции Реция. Случившаяся затем маркоманская война уже представляла собой воистину чудовищное, отрицающее всякую логику, смешение событий.

И вот первая ласточка. Победа склоняет к тому, что следует немедленно развить успех.

Чем займемся завтра? Что следует иметь под рукой?

* * *

На состоявшемся через несколько дней подведении итогов, принцепс предупредил, что успокаиваться рано, следует добросовестно и непредвзято оценить сложившуюся ситуацию. При этом он строго оглядел присутствующих и, прежде всего, впервые приглашенных на преторий вождей германских союзников Катуальду и Агнедестрия.

Выслушали его молча. С ответом не торопились. Члены военного совета ждали, что первым выскажется победитель, выигравший сражение, однако Септимий Север, по — видимому, вновь решил отмолчаться. Тогда взял слово прибывший из-под Аквинка командующий восточной армией Авидий Кассий. Полководец встал, опрокинув при этом кресло, перекинул край плаща через левую руку, оправил его словно тогу.

— Оценивая сделанное, — начал Авидий, — разумные, знающие толк в военном искусстве, люди прежде всего пытаются сравнить задуманное с исполненным, а также исполненное с гипотетическим, ибо только при таком сравнении открывается истина. Зимой было задумано заманить врага на нашу сторону, одним ударом разгромить его главные силы и расчистить путь в леса Богемии. Нам полностью удалось первое, частично второе. Теперь, как мне кажется, перед нами открылась возможность приступить к третьему этапу и победоносно завершить кампанию. Мы сражались с врагом, многократно превосходящим нас численностью. Нельзя отказать германцам и в храбрости — теперь у нас в руках прекрасный материал для устроения гладиаторских игр.

Ты возразишь, цезарь, что Ариогезу удалось уйти на левый берег и сохранить свое войско. Даже если и так, для него это спорный выигрыш. Он лишился поддержки большинства союзников, утратил славу удачливого полководца. Коварство и интрига становятся мудростью и предвидением только в том случае, когда они опираются на силу. Скажу более, теперь войско квадов, лишившись союзников, значительно уступает нам по численности. Я предлагаю теперь же отправить один легион, чтобы усилить восточную группировку и изгнать сарматов, и не позже середины августа силами трех легионов и вспомогательных частей переправиться через реку в районе Карнунта и обрушиться на квадов. Я всегда стоял за решительные действия.

Все присутствующие поддержали Кассия.

— Там мы их и достанем, — неожиданно подал голос Север.

Катуальда веско добавил, что теперь Ариогезу плохо придется, соседи непременно набросятся на него. Если, конечно, цезарь сумеет приободрить их деньгами и привилегиями.

Марк усмехнулся.

— Ты полагаешь, Авидий, наши легионы одержали настолько сокрушительную победу, после которой нам остается только ступить на левый берег и привести квадов к покорности?

— Так точно, принцепс. Понятно, что до переправы через реку мы должны сходить против сарматов — это обязательное условие. Разгромив кочевников или заключив с ними перемирие, три восточных легиона составят второй эшелон вторжения, что позволит исключить всякие неожиданности на той стороне и уже в этом году утвердить власть Рима над верховьями Вистулы и Альбиса.