Маркета Лазарова

Ах вы пузаны, вы — меха рева и храпа, до чего же вы милы! О, вы достойные гаранты прав!

Старый граф Кристиан не удержался от улыбки, видя подножие холма, покрытое усердными трудами этих молодцов, и снова пожелал, чтобы господь бог даровал им победу и вселил такую мощь, с которой не сравнится ничто. Вот ловкая шутка! Разбойники взяли меня в плен, а меньше чем через час сами окажутся в плену у королевских солдат. Господь бог надежно держит свой монарший скипетр и недурно правит своими графьями! Я вижу, как Пиво разворачивает наступленье. Вижу, что мозгляк, связавший мне руки, убит. (Да будет вам известно, господа, что это был Симон.) Я вижу, как дымится его разворошенное чрево. Вижу трехкратное паденье разбойников и свист солдатских мечей, опускающихся им на голову. Вижу маленькую девочку, что стремглав катится вниз, в средоточие королевского войска. Вот она выпрямляется во весь рост, эта ничтожная козявка, и размахивает ножом. Раздавите ее копытом! Да сгинет род чародейниц и хохлатых безумцев!

В этот миг скатилась с плеч голова девятилетней Драгомиры.

Кристиан затих на мгновенье, а обернувшись, увидал своего сына, который натягивает тетиву, но не выпускает стрелы. Вынужден я повествовать о делах неправдоподобных. Но пусть торжествует истина! Лучник плачет. По щекам его градом катятся слезы, и Александра отворачивается от него не с презрением — отнюдь, но со страхом. Ей померещилось, что это какое-то прискорбное безумие, передающееся от одного другому. Сейчас только видела она Маркету Лазарову, которая с кроткой улыбкой разглядывала окровавленный снег. Перекрестившись, схватила Александра обеими руками меч и ворвалась в гущу солдат. Не один воин пал в этой битве от ее руки.

«О боже, — сказал старый граф сыну, — и ты хочешь, чтоб эта ведьма стала твоей женой? Да если бы у меня не были связаны руки, я бы сам всадил копье в ее горло».

Кристиан ничего не говорит в ответ, разжимает кулак и роняет горсть стрел. Одна-единственная воткнулась в снег, остальные раскатились по земле. Кристиан растоптал их, и теперь они, ей-ей, уже к чему не пригодны.

Теперь отец обращается к сыну, как мужчина к мужчине. Расхваливает саксонскую землю и саксонские замки. От слова к слову раскрывает он перед ним всю силу отцовской любви, рассказывает о девушках, что живут затворницами.

«Несчастный, — говорит он, — вступай в права наследства и не дай мне умереть от страха».

Ладно, сын твой слышит тебя, и исполнит он твою волю. Бой разбушевался с новой силой, а значит, у графьев есть время.

Узы Кристиана разрублены, но старец просит, чтобы веревка, перехватывающая запястья, осталась нетронутой. Что, если это возбудит подозрительность разбойников? Дело сделано, а его зачинщик мчится без оглядки и не желает возвращаться. Схватил лук и стрелу, что выделила смерть, караулящая одного из королевских солдат. Вот он пускает стрелу. Вы видите струйку крови, видите выпученное от ужаса око и паденье. Уже завтра Кристиан в нескончаемом мучительном выяснении своих поступков припомнит именно эту минуту и завоет от смертной тоски. Пожелайте ему обрести утешенье, ибо для своих юных лет он очень несчастен.

Бой клонится к концу. Пани Катержина поняла, что настала пора выбрать из кладов самое необходимое, и быстро исполнила свое намерение. Женщины закутали своих малышей в покрывала и сети, уселись верхом на коней, и Козлик показал им дорогу. Самый крутой склон горы не стал полем брани. Вот спасительная тропа, которую охраняют два ряда парней. Два ряда! А парней всего шесть. Послушна Александра, послушна Маркета, а вот Кристиан колеблется. Его отец завладел мечом и не таит, что свободен от оков. Не пускает от себя сыночка, вопит и размахивает разбойничьим оружием. Александра, однако, торопит возлюбленного, и тут старый недужный человек подымает на нее руку. Но девушка ловчее, она бьет графа дубинкой прямо в грудь. Старый граф падает, а любовники мчатся прочь.

Боже, какая мука считать мертвых! Александрин конь пугается их и скачет, встревоженный, дальше. Три брата лежат на земле, обратив лицо к небу. Ах, троекратно повторенное лицо, три подбородка, разделенные ямочкой, три великолепных носа, которые вы легко узнаете. Кто не пожалеет их? Кристиан! Жестокий граф, который теперь приходит в сознание.

Одним из последних спустился Миколаш, чей конь, сев на зад, оставляет за собой головокружительный след. Это дьявольский спуск, но у самого подножия он еще страшней. Под склоном чернеет новая лужа крови, а возле нее, раскинув ручки и ножки, лежит мертвый ребенок. Миколаш проехал, помогай ему бог!

Вышло так, что молодой Кристиан прыгнул вниз прежде, чем конь Александры достиг края скалы.

Увы, Александра уже не в силах остановиться, уже слышит она свист воздуха в ушах и чувствует холод, пронизывающий ее до костей. Она ощущает головокружительность падения, и удар, и скользь, после чего приходит в себя, будто после обморока.

Какая живость и какой огонь в этой скачке! Какая непреклонность! Несколько прыжков — и конь снова на ровной земле, и Александра узнает, что Кристиан возвратился назад.