Марки (СИ)

  В редколлегию Лёху пригласили, можно сказать, случайно. На перемене после рисования. И поводом к такому приглашению послужили отнюдь не феноменальные Лёхины способности (в классе были ребята, рисующие куда лучше него), а фломастеры, которые он умудрился "засветить" на весь класс. Фломастеры ему из Москвы привезла мать, которую периодически отправляли туда в командировку. Фломастеров было много, аж два ряда по пятнадцать штук, и лежали они в красивой пластмассовой упаковке рассортированные по цветовой гамме. А на рисовании, когда весёлая полноватая Наталия Евгеньевна предложила всем нарисовать красками маску, Лёха вместо красок, предусмотрительно забытых дома, достал новенькие фломастеры и, улыбнувшись в окошко редкому январскому солнышку, принялся старательно выводить контуры маски льва, такой же яркой, сочной и красочной, какую видел в любимом мультфильме "Ну, погоди!", в его новогодней серии. Маска получилась на славу - рыжая, с хищными прорезями для глаз и волнистой гривой.

   - А у меня готово! - Лёха поднял руку первым. Все остальные ещё корпели над своими рисунками, старательно закрашивая красками карандашные контуры изображений.

   - Ну-ка, давайте посмотрим... - Наталия Евгеньевна взяла Лёшкин альбом и, развернув, показала всему классу нарисованное им. Маска всем понравилась. Сочная весёлая. Только лохматый Юрик Бондарев с третьей парты у стены скорчил недовольную физиономию и протянул жалостливо:

   - Ну, так, фломастерами каждый дурак сможет...

   Лёшка на "дурака" немного обиделся. Сначала бы нарисовал, а потом выпендривался, но отвечать не стал. В такой денёк не хотелось затевать ссору, да и не в его характере было идти на конфликт из-за подобной чепухи.

   - Вот поэтому я и поставлю Алёше только четыре за этот рисунок. Во-первых, потому что нарисовано фломастерами, а мы рисуем чем? Правильно, красками. А, во-вторых, чего не хватает у этой маски?

   Класс задумался, но Наталия Евгеньевна сама тут же ответила на свой вопрос:

   - Завязочек не хватает. Ведь маску же надо как-то к голове крепить.

   "Ну, не хватает, так и не хватает", - подумал Лёха. Кто же знал, что ей нужны будут эти две полосочки, которые половина класса тут же стала пририсовывать к маскам на своих рисунках, - "А четвёрка - тоже хорошая оценка"

   Вот после этого урока к Лёшке и подошёл Славка Винокуров и предложил поучаствовать в выпуске классной стенгазеты.

   - Ага, - сказал Лёха, - А куда приходить?

   - Ты, Замятин, знаешь, где я живу? - спросил Славка.

   Лёха пожал плечами и снова улыбнулся.

   - Тогда смотри, - Славка подвёл его к окну, - Вон розовый дом видишь?

   - Ну.

   - А за ним пятиэтажка белая.

   - Ага.

   - Вот в ней шестнадцатую квартиру найдёшь. Сегодня часа в четыре. И фломастеры приноси. Пригодятся.

   - Ага, - снова кивнул Лёшка. Разговор получился каким-то глупым, ну да звали его тоже не на математическую олимпиаду среди младших классов.

   К четырём, естественно, он не успел. Уж больно день выдался солнечным, настолько ясным, что эта ясность отвлекала его и то и дело провоцировала на то, чтобы он занимался чем угодно, только не тем, чем надо. Сперва, возле дома ему срочно потребовалось попрыгать с сарая в снежный сугроб, изображая парашютиста. Потом он долго убирал в этот же сугроб весь снег, что ненароком раскидал, когда старенький сосед Илья Тимофеевич выскочил из подъезда в одних трико, но с лопатой наперевес и, всучив её Алексею, наказал сделать так, как было, если он не хочет, чтобы о его подвигах узнала мамаша. Лёшке было всё равно, узнает мать о его подвигах или нет, но сердить Тимофеича тоже не хотелось, и он старательно прибрал весь снег обратно, ибо и было-то его на дорожке не так уж и много. А потом он сушил свои штаны возле батареи, разогревая щи себе и полосатому Мурзику. Щи он перегрел, пришлось ждать, когда они остынут. А Мурзик, этот толстый свин в кошачьем обличии, вообще отказался есть и удалился с кухни, гордо задрав хвост. Лёшка подобного наплевательского отношения вынести просто не смог и принялся, как говорится "не отходя от кассы", заниматься дрессурой, дабы подчинить себе надменного зверя. Укротительство завершилось лишь, когда Мурзик, громко мявкая, скрылся в форточке, ведущей на улицу.

   - Ну и гуляй, - помахал Лёха ему вослед рукой и вернулся к уже остывшим щам. Щи можно было разогревать повторно, но Лёшка чисто из лени этого делать не стал и съел их так, как было, закусывая чёрным хлебом особо жирные места.

   Надо было учить уроки, но, глянув на часы, он понял, что урокам придётся подождать, как минимум, до тех пор, пока он не вернётся с редколлегии. Было уже без десяти четыре.

   Когда запыхавшийся Лёшка влетел к Винокуровым, пацаны уже все были в сборе и толстый Максимка Бернштейн, от напряжения прикусывая язык, выводил на большущем листе ватмана зелёной краской угловатые буквы названия газеты.

   - Ещё один гость к вам, - Славкина мать, низенькая брюнетка в очках с толстыми линзами, слегка подтолкнула Лёшку и он, ещё красный с мороза, продвинулся в комнату.

   - А вот и я... Не запоздал?