Маркиз де Сад. Великий распутник, скандальный романист или мечтатель-вольнодумец?

Короче говоря, копии черепа маркиза де Сада (или это был оригинал?) видели в нескольких местах в Европе, и каждый раз их появление сопровождалось целой россыпью легенд и «достоверных свидетельств». Например, утверждалось, что ассистент доктора Шпурцхайма убил свою любовницу несколькими ударами кнута, и якобы произошло это после того, как он отведал порошка, сделанного из кусочка черепа маркиза.

Также утверждалось, что сам доктор Шпурцхайм, исследовав в свое время череп, тоже дал заключение относительно характера человека, мозг которого в нем когда-то содержался. Ученый якобы пришел к выводу, что признаков чрезмерной сексуальности не обнаружено, как не найдено и ярко выраженных признаков агрессивности и жестокости. Напротив, заключение френолога отмечало доброжелательность и религиозность усопшего.

А еще утверждалось, что доктор Шпурцхайм возил с собой череп маркиза де Сада на научные конференции в Англию и США, и он якобы сделал несколько муляжей черепа, один из которых был отправлен в Париж. И вот эти-то гипсовые муляжи потом использовались на занятиях по анатомии и френологии, и их выдавали за образец добросердечия и религиозности, а студентам при этом было невдомек, что они фактически изучают черепную коробку «того самого» маркиза де Сада.

Кстати сказать, интересно было бы посмотреть на кранилогическую (по форме черепа) реконструкцию лица маркиза, но этого почему-то никто и не подумал сделать.

Судебное разбирательство 1956 года

Но и это еще не все: 15 декабря 1956 года в Париже судебная коллегия 17-го уголовного суда начала слушание уголовного дела.

Участниками суда, длившегося целый день, были такие крупные фигуры французского сюрреализма, как Жан Кокто и Андре Бретон, представитель Французской академии писатель Жан Полан и философ, социолог, теоретик искусства и писатель Жорж Батай. А вот главного виновника разбирательства на суде не увидели: он умер сто сорок два года назад, и звали его Донасьен-Альфонс-Франсуа де Сад.

Суд длился долго и вынес свое решение лишь 10 января 1957 года, но слушание дела на этом не завершилось, а было продолжено в апелляционном суде Франции, и окончательный вердикт вынесли только спустя год и четыре месяца.

Что же происходило? Как известно, в XIX веке, когда получила развитие психопатология, имя маркиза де Сада приобрело терминологический смысл, и термин «садизм» стал применяться для обозначения наиболее отвратительных отклонений от человеческой нормы.

Много лет спустя после смерти маркиза де Сада мир продолжает ощущать угрозу, исходящую от этого имени при каждом его упоминании. Те, кто слышал данное имя, порой вздрагивали, но редко оставались безучастными. Де Сад имел последователей среди писателей и художников, а кое-кто даже присвоил ему эпитет «божественный маркиз». Но для мира в целом эти люди с их богемным окружением представляются меньшинством с извращенными взглядами на жизнь.

Дональд ТОМАС, английский автор исторической и криминальной литературы

Так вот, судебное разбирательство 1956 года было спровоцировано выпуском избранных произведений де Сада, подготовленных к печати издателем Жан-Жаком Повером, известным склонностью к эротической беллетристике (в 1954 году он, в частности, издал нашумевшую и сандальную «Историю О» – эротический роман французской писательницы Доминик Ори, выступившей под псевдонимом Полин Реаж, на садомазохистскую тему). Кстати, предисловие к этой книге написал упомянутый выше Жан Полан, а сама книга стала культовой для БДСМ-сообщества.

Строго говоря, Жан-Жак Повер начал выпуск ограниченного тиража собраний сочинений маркиза де Сада в 1947 году. Он планировал опубликовать двадцать четыре тома. Но уже в 1953 году против него возбудили дело из-за книги «120 дней Содома», которая была доступна широкому кругу читателей.

Биограф маркиза де Сада Дональд Томас отмечает:

«Некоторые из произведений, включенных в собрание сочинений, не могли вызвать нареканий даже самого взыскательного моралиста. Другие считались настолько опасными для человеческого разума, что на протяжении двух столетий после того, как Сад написал их, практически не публиковались. Однако их эротический накал куда менее выражен, чем тот, которым пронизан современный роман типа «Истории О» или коммерческая порнография пятидесятых годов».