Читаем Марко Поло полностью

О том, как он рос, мы не знаем ничего. Вероятно, к пятнадцати годам он уже, как молодой венецианский гражданин, знал, что за столом нужно сидеть не скрещивая ноги и не опираясь локтями. Знал, что чашу с вином нужно брать обеими руками, что нельзя заглядывать в чужую тарелку, ковырять пальцами в зубах и дотрагиваться до края стакана большим пальцем. Все эти правила были тогда известны и несколько позднее их во Флоренции даже изложили в стихотворной форме.

Марко Поло в январе бросал снежки, потому что в январе иногда бывает снег в Венеции, в июне ел студень из жареных куропаток и молодых фазанов. Носил большую свечу во время крестного хода и, может быть, участвовал в празднике Розария.

Во время этого праздника идут впереди крестного хода мальчики и девочки самые красивые и самые степенные. Каждый мальчик и каждая девочка носят имя какого-нибудь святого и в этот день его изображают. Между ними пускают мальчиков веселых и бойких, они изображают дьяволят.

Дьяволята выкидывают разные штуки, могущие смутить стыдливость девочек или рассмешить мальчиков. Шутки этих дьяволят бывали изобретательны. Вся сцена должна была изображать героическую отважность святых, которые всю жизнь сопротивляются искушениям злого духа.

Более вероятно, что Марко Поло изображал здесь дьяволенка, а не святого. Так думаю я, судя по его предприимчивому характеру.

Ходил ли Марко Поло в школу, я не знаю. Мы не знаем даже, был ли он грамотен по-итальянски. Книжку его записал сосед по тюрьме, пизанец Рустичиано, и вот какими словами начинается она:

«Государи и императоры, короли, герцоги и маркизы, графы, рыцари и граждане и все, кому желательно узнать о разных народах, о разнообразии стран света, возьмите эту книгу и заставьте почитать ее себе».

Книга Марко Поло написана для неграмотных.

Но сам Марко Поло говорит о себе:

«Научился он их языку (монгольскому) и четырем азбукам и письму в очень короткое время».

Какие же это четыре азбуки? Об этом много спора. В другом варианте книги написано:

«Выучил четыре разных языка, умел и читать и писать на каждом».

Предполагают, что Марко Поло по-китайски не говорил; Думают, что знал он письмена басыпа[35], арабские письмена, уйгурские и сирийские.

При Кубилае жило четыре народа: таджики, китайцы, уйгуры[36] и аракуны (христиане-сирийцы).

Уйгурский шрифт — это монгольский, произошедший от сирийского. Уйгурским алфавитом записаны законы Чингиз-хана. Кубилай-хан поручил тибетскому ученому П’агпа-ламе составить чисто монгольский алфавит. П’агпа-лама составил квадратную монгольскую азбуку, в основу которой лег алфавит тибетский. Всего квадратный алфавит заключал в себе 1000 букв, состоящих из сорока одного коренного знака. Так что возможно, что Марко Поло знал два монгольских алфавита.

Потом сирийскую азбуку и арабскую.

Но он вряд ли был грамотен по-итальянски.

Марко Поло умел, наверно, говорить при от’езде и по-французски, знал названия товаров, и для него Ближний Восток был местом, откуда идут товары. Еще умел он стрелять из арбалета и грести на лодке.

Торговали в доме Марко Поло, вероятно, камнями, материями, ревенем, о котором он отмечает везде подробно.

Заехали братья с молодым своим спутником к новому папе. Здесь они не очень настаивали даже на том, чтобы им дали сто человек христиан; получили они пузырек с маслом и двух монахов, да словесные поручения к великому хану.

Поехали прямо на Лаяс. В это время султан египетский Бундукдарк напал на Армению. Положение Армянского царства и феодалов, засевших в замках, было трудное. Монахи подумали и вернулись. А семья Поло поехала дальше. Бояться им было нечего, потому что они имели охранные грамоты Кубилая.

Путь шел от Лаяса прямо на Арзрум.

Армению Малую описывает Марко Поло так:

Царь Малой Армении правит своею страной по справедливости и подвластен татарам. Много здесь городов и городищ и всего вдоволь, а от охоты на зверей и птиц потехи много. В старину здешние дворяне были храбры и воинственны, теперь они слабы и ничтожны. В город Лаяс привозятся все пряности, и все ткани с Ефрата и товары из Венеции и Генуи свозятся сюда, и здесь покупаются».

Описывает Марко Поло землю туркменов, которые кочуют в горах и долинах, и хвалит туркменские ковры.

В городах, рассказывает Марко Поло, живут армяне и греки, занимаются они торговлей и ремеслами.

Проследить путь Марко Поло очень сложно. В этот момент монголы захватывают новые страны. В городах остается прежнее население, но города называются то старыми именами, то теми именами, которые им дали завоеватели. Границы стран подвижны.

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное