Марко Поло

Поехали дальше. Шел спуск, и все теплело. Сухость гор сменилась влагой, чувствовалось море, появились пестрые, не знакомые Марко Поло птицы Наконец путешественники прибыли в город Ормуз[44]. Город стоял у моря. Тут же была и пристань.

Марко Поло называет море — «морем-океаном», но это был Персидский залив.

Сюда приходили на своих судах купцы из Индии, привозили пряности, драгоценности, жемчуг, ткани, слоновую кость. Это был центральный порт Востока. Пишет Марко Поло (приведу, его слова в сокращении):

«Солнце печет здесь сильно. Страна нездоровая. Законы неприятные. Если умрет купец, то имущество его царь берет себе. Вкусно финиковое вино, но от него слабит. Народ не ест пшеничного хлеба и мяса, а питается финиками, соленой рыбой и луком. Народ здесь черный. Летом живут не в городах, а в садах, и когда подымается ветер, то люди прячутся в воду. Хлеб на полях сеют в ноябре, в марте уборка, и только одни финики держутся до мая».

Жара здесь так велика, что от жаркого ветра погибла раз тысяча шестьсот человек конницы да пять тысяч пеших, они попали в жаркий ветер и погибли все, и жителям города Ормуза пришлось хоронить своих врагов во избежание заразы.

Отсюда можно было ехать морем в Китай. Но корабли были слишком ненадежны. Рассказывает Марко Поло:

«Суда у них плохие и сколочены они не железными гвоздями, а сшиты веревками из коры кокосовых орехов.

_{Арабское торговое судно XIII—XIV веков}

Кору эту бьют до тех пор, пока она не сделается тонкой, как конский волос, тогда вьют из нее черевки и ими сшивают суда. На судне одна мачта, один парус, палубы нет. Товар покрывают кожами, на кожи ставят лошадей, которых везут на продажу в Индию. Плавать на таких кораблях очень опасно».

Купцы Поло не сели на суда, а круто повернули обратно, идя почти прямо на север, чтобы затем сухим путем, через Памир, явиться к Кубилаю.

Длинный путь от Тавриза к Персидскому заливу об’ясняется, вероятно, тем, что купцы торговали по дороге. Была, кроме того, и другая причина. Вероятно — главная.

Кубилай в 1263 году дал хану Хулагу титул иль-хана, признав тем его самостоятельность.

Но посмотреть внимательно, что делается на Иране, очень стоило.

В 1256 году монголы прочистили караванные пути, уничтожив ассасинов, о которых будет речь впереди.

Братья Поло в своем длинном рейсе, проверяли для Кубилая Иран и его караванные пути. 

Об ассасинах (действие, рассказанное Марко Поло, происходит в 1262 году)

Путешественники вступили снова в степи. На сотни верст одно только дерево стоит в них. листья на нем с одной стороны зеленые, с другой — белые. Орехи, — словно каштаны, но внутри пустые. На сто миль кругом нет других деревьев. Это дерево, говорят, стоит и сейчас там. Это — тысячелетний чинар.

Здесь купцы и их охрана поехали опять с великой опаской, потому что они вошли в область горного старца и его ассасинов[45].

В горах к югу от Мазандерана жили люди, которых одни называли гашишин, другие — федави, но чаще их звали измаилиты. Секта названа так по Измаилу, правнуку Али, которого большая часть шиитов признает законным наследником. Измаилиты отличаются от прочих мусульман своим вероучением.

Ассасины внутри делятся на несколько степеней, всего степеней семь. Старший был старейшина гор. Вот про него, как про «горного старца», и пишет Марко Поло. За старцем следовали «великие призыватели»; они были наместниками его в крепостях и носили, как и горный старец, белые одежды. В третьем разряде находились «простые вербовщики». Четвертая степень называлась «рафик», т. е. товарищи, она уже не владела тайнами измаилизма. Пятая степень была «обреченные», они выполняли приговоры великого старца. Их одежда была белая, а шапка, кушак и сапоги — красные. Шестой разряд был «новички».

Эти разряды были для внешнего оглашения. На самом деле было внутреннее разделение на семь разрядов.

Первое место в этой иерархии принадлежит лицу «невидимому», воображаемому, долженствующему явиться в последствии времен, одним словом Имаму, который «утверждается Аллахом». Второе занимает худидже, «доказательство» (милости божией). За ним следуют судаси, «шестиричные», которые должны находиться в таком же отношении к «доказательству», как тот к Имаму, а Имам к Аллаху. Четвертый отдел составляли дай, «зазывалы»; пятый — тесуни, «девятеричные», которые только что посвящались и произносили клятву служения ордену; шестой — мукеллеби, «особачившиеся», т. е. которые ищут случая обратиться, как гончие ищут дичь. Седьмой — мумени, «верующие», или народ. При сравнении этого разделения с первым, или гражданским, видно, что в последнем нет места Имаму, во имя которого старейшина горы требовал повиновения народов, потому что он существо невидимое, а в духовном недостает «обреченных», потому что это были люди чисто военные.

Не буду здесь рассказывать всей истории измаилизма. Измаилиты пытались укрепиться в Тунисе, потом в Персии. Они пытались укрепиться и в Сирии.