Читаем Марковцы в боях и походах. 1918–1919 гг. полностью

Генерал Марков снова в станице. Он в расположении 2-й роты. Слышится его короткое: «Вперед!» Но сам он с ординарцами обгоняет группы людей роты. Вот он на станичной площади. Там мечутся красные… Он подскакивает к большому дому, из которого выбегают красные. «Стой!» – кричит он им. На площади поднялась стрельба. Ее открыли подбежавшие чины 2-й роты. Красные в панике. Бегут обратно в дом. «Выходи!» – кричит генерал Марков, но те не выходят. «Пулеметы сюда!» – Угроза подействовала…

Генерал Марков – сплошной порыв без малейшего перерыва. Он заражает своих, но своих с ним мало, а красных много. Он видит, что там, на дальнем краю площади, на улицах красные все же пытаются привести себя в порядок. Нужно возможно скорей собрать своих. И… он куда-то скачет.

* * *

4-я рота лежала перед оврагом. Все окончательно окоченели от холода. Противник молчит, а может быть, бежал. Ротмистр Дударев решает послать разведку в станицу. Идет полковник Биркин с несколькими людьми.

Полковник Биркин, хотя и рядовой роты, но бросающийся всем в глаза своими серебряными погонами на плечах. Он и ротмистр Дударев полны друг к другу глубокого уважения и доверия. Задача, которая дана полковнику, конечно, не ответственная, но… кто знает, что в станице и какие могут быть неожиданности?

«Деревня (полковник Биркин еще не знал названия селения, которое атакуется) оказалась не так далеко, как казалось, и я скоро дошел до угловой избы. Заперта. Увидел мерцание света сквозь ставни в доме через улицу. Подошел к двери, слышу голоса. Раскрыл осторожно дверь и сразу же узнал генерала Деникина. Он в своей польской шубе и папахе сидел за столом; вокруг стола сидели и другие: у одного блестели генеральские погоны. Сзади, снимая шинели, копошились кадеты 4-й роты и еще кто-то.

Я еще и слова промолвить не собрался, как вдруг дверь с треском распахнулась и на пороге появился генерал Марков с нагайкой в руке.

– Вы что тут делаете? – сразу набросился он на меня.

– Ротмистр Дударев послал меня узнать обстановку. Он с ротой лежит на берегу оврага, в лоб орудия. Я только что пришел, – поспешил я доложить генерала Маркову, зная его вспыльчивый и несдержанный характер.

– Обстановка такая, что немедленно собирайте всех, кого найдете по хатам, и чтобы через четверть часа были на площади. У меня нет ни одного человека в резерве. Живо! Собирайте моим именем и бегом ко мне: большевики опомнились и собираются атаковать. Живо! Скорей! – И оглушительно щелкнув нагайкой по голенищу и не взглянув даже на генералов, выскочил на крыльцо.

– Всем выходить строиться! – закричал я и поспешил за генералом Марковым.

– Кто? – кричал он кому-то, столкнувшемуся с ним у крыльца.

– Пулеметчики Офицерского полка, – ответил испуганный поручик Полянский, – начальник пулемета 4-й роты.

– Все к нему, – указал он Полянскому на меня, – и все бегом на площадь.

Вскочив на коня, генерал Марков поскакал по улице.

Маркова так боялись, что сразу все высыпали из теплой хаты и, ничего не спрашивая, побежали за мной на площадь. Улицы до площади были пусты, в домах не видно было света и только у самой площади ярко светились окна одного дома. У дома стояло 2 человека.

– Кто идет? – окликнули меня, но, увидев мои погоны и белую повязку на папахе, замолчали.

– Тут генерал Марков? – спросил я.

– А на что вам генерал Марков? – подозрительно спросил офицер.

– Явиться к нему с ротой. – И я пошел к двери, но офицер последовал за мной. Я отрапортовал.

– Сколько?

– Около полуроты с пулеметом.

– Отлично! Займите крайний дом напротив.

– Слушаюсь!

В указанном мне большом доме никого не было, кроме тяжело раненного большевика. Тут, видимо, ему делали перевязки: весь пол и стол были завалены окровавленными бинтами, на столе стояли бутылки с какими-то лекарствами. Значит, все-таки какой-то бой был, но не здесь, а на другом конце этого большого села. Да и сейчас там слышна стрельба» (из рукописи «Корниловский поход» полковника Биркина).

* * *

Пробыв некоторое время на переправе, генерал Корнилов с группой верховых поехал в станицу. Группа ехала по пустынной улице. Лошади фыркали и шарахались в стороны от лежащих трупов, покрываемых падающим снегом. Впереди заметили двух человек.

– Какого полка? – спросили его.

– Офицерского.

– Где генерал Марков?

– Не знаем, – был ответ.

Группа остановилась у одного дома и вошла в него, но несколько верховых промчались в разных направлениях, все с тем же вопросом:

– Где генерал Марков?

Прошло некоторое время, когда вернулся один из них, и сейчас же все вышли из дома и поехали к станичному правлению. Здесь генерал Корнилов «нашел» генерала Маркова и здесь, как всегда, обосновал свой штаб.

* * *

Время – около полуночи.

Перейти на страницу:

Все книги серии Окаянные дни (Вече)

Похожие книги

100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии»Первая книга проекта «Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917–1941 гг.» была посвящена довоенному периоду. Настоящая книга является второй в упомянутом проекте и охватывает период жизни и деятельности Л.П, Берия с 22.06.1941 г. по 26.06.1953 г.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное
Актерская книга
Актерская книга

"Для чего наш брат актер пишет мемуарные книги?" — задается вопросом Михаил Козаков и отвечает себе и другим так, как он понимает и чувствует: "Если что-либо пережитое не сыграно, не поставлено, не охвачено хотя бы на страницах дневника, оно как бы и не существовало вовсе. А так как актер профессия зависимая, зависящая от пьесы, сценария, денег на фильм или спектакль, то некоторым из нас ничего не остается, как писать: кто, что и как умеет. Доиграть несыгранное, поставить ненаписанное, пропеть, прохрипеть, проорать, прошептать, продумать, переболеть, освободиться от боли". Козаков написал книгу-воспоминание, книгу-размышление, книгу-исповедь. Автор порою очень резок в своих суждениях, порою ядовито саркастичен, порою щемяще беззащитен, порою весьма спорен. Но всегда безоговорочно искренен.

Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Документальное