Марковцы в боях и походах. 1918–1919 гг.

Около 8 час. генерал Марков был вызван к телефону. Разговор у него был коротким, и, отойдя от телефона, он крикнул: «Коня!» Мгновенно вскочив на него, он поскакал в штаб генерала Корнилова, сказав лишь несколько слов полковнику Тимановскому. На лице у него можно было прочесть лишь какую-то срочную и серьезную озабоченность. Полковник Тимановский сохранял свое обычное спокойствие, но никому не сказал ни слова из того, что передал ему генерал Марков.

Генерал Антон Иванович ДЕНИКИН

В тяжкий момент для Добровольческой армии, в окружении огромных сил врага, торжествующего победу под Екатеринодаром, при предельном физическом ее утомлении и минимуме моральных сил; при уменьшившейся наполовину численности ее состава, а для пехоты на две трети; при отсутствии патронов и снарядов; при неимоверно возросшем походном лазарете (свыше 1500 раненых) – генерал Деникин принял армию.

Он взял на себя ответственность за судьбу бойцов, за судьбу армии, за судьбу дела. Он, поступив так, стал первым часовым у национального знамени. Он повел потрясенную армию и теперь уже не «в неизвестность», а в бой – иного выхода не было.

Каковы должны были быть у него мужество, воля, хладнокровие, трезвость мысли и пр., чтобы все взвесить, решить и повести в бой с обязательным условием не «гибели с честью», а с надеждой на успех?!

Генерал Деникин повел Добровольческую армию и… спас ее! Слава ему!

Смерть генерала Корнилова

Восьмой час утра.

Генерал Корнилов, несмотря на обстрел фермы артиллерийскими снарядами, несмотря на уговоры уйти с фермы, не хотел ее оставить. Снаряды рвались вокруг. Вот глухой разрыв. Ферма в дыму, в пыли…

Генерал Корнилов убит.

Короткий разговор у начальника штаба генерала Романовского с генералом Деникиным, который во все дни боев у Екатеринодара находился при штабе.

– Вы принимаете командование армией?

– Да! – без колебания ответил генерал Деникин.

Немедленно генералу Алексееву в станицу Елизаветинскую было послано донесение:

«Доношу, что в 7 час. 20 м. в помещении штаба снарядом был смертельно ранен генерал Корнилов, скончавшийся через 10 минут.

Я вступил во временное командование войсками Добровольческой армии.

31 марта 7 час. 40 мин. № 75/т. Генер. – Лейтенант Деникин».

Приехавший генерал Алексеев обратился к генералу Деникину:

– Ну, Антон Иванович, принимайте тяжелое наследство. Помоги вам Бог!

Сейчас же был написан приказ по армии:

§ 1.

«Неприятельским снарядом, попавшим в штаб армии, в 7 час. 30 мин. 31 сего марта убит генерал Корнилов.

Пал смертью храбрых человек, любивший Россию больше себя и не могший перенести ее позора.

Все дела покойного свидетельствуют, с какой непоколебимой настойчивостью, энергией и верой в успех дела отдался он на служение Родине.

Бегство из неприятельского плена, августовское выступление, Быхов и выход из него, вступление в ряды Добровольческой армии и славное командование ею – известно всем нам.

Велика потеря наша, но пусть не смутятся тревогой наши сердца и пусть не ослабеет воля к дальнейшей борьбе. Каждому продолжать исполнение своего долга, памятуя, что все мы несем свою лепту на алтарь Отечества.

Вечная память Лавру Георгиевичу КОРНИЛОВУ – нашему незабвенному Вождю и лучшему гражданину Родины.

Мир праху его!

§ 2.

В командование армией вступить генералу ДЕНИКИНУ.

Генерал-от-Инфантерии Алексеев». Смерть вождя решено было временно скрыть от армии.

* * *

Генерал Марков недолго задержался в штабе и скакал обратно к Екатеринодару. У дороги на берегу Кубани стоял взвод Инженерной роты, который видел обстрел фермы. Командир взвода, увидев генерала Маркова, пошел к нему навстречу, держа руку под козырек. Генерал Марков попридержал коня.

– Ваше превосходительство! Генерал Корнилов убит?

– Убит! Но об этом никому ни слова, – ответил генерал Марков и пришпорил коня.

Прибыв в свой штаб, генерал Марков сообщил о смерти вождя генералу Боровскому, полковнику Тимановскому и другим, кому находил нужным, но не для передачи этого известия в части. Туда посылались нужные распоряжения, которые до чинов доходили в форме: «генерал Марков приказал…» Это действовало успокаивающе.