Марксизм: испытание будущим

Реальной свободой обладают те, кто владеет средствами производства и обращения. При этом производство должно экономически и технологически дозреть до обобществления, до ассоциированной собственности - материальной основы «свободной ассоциации» людей. Общественная или ассоциированная собственность - не сама по себе свобода, а лишь ее необходимая основа, условие, путь к ней. Классический марксизм рассматривает собственность как социальный феномен. То есть собственность это отношение между людьми по поводу средств производства и обмена. И в этом смысле она имеет зависимый от производительных сил характер. Опыт истории показывает, что процесс практического создания социалистического общества должен постоянно учитывать уровень реального обобществления производства, которое определяется уровнем развития производительных сил.

Игнорирование этого уровня на практике, как правило, приводит к стагнации экономики. Именно это явление имело место в сталинской политике обобществления сельского хозяйства, когда обобществлялись примитивные орудия и средства крестьянского труда. Сталин считал, что общественная собственность сама по себе выше, чем частная, безотносительно к росту производительности труда, безотносительно к развитости производительных сил. Это было, на мой взгляд, ошибочное мнение. По Сталину можно было обобществлять (кооперировать) крестьянина с сохой, а то и без нее. В результате такого сугубо формального обобществления сельское хозяйство на долгие годы становилось непродуктивным, не говоря уже о трагедии миллионов раскулаченных средних и даже бедных крестьян. По Марксу подобное обобществление ведет не к социализму, а к возрождению «старой мерзости»10, т. е. примитивному и малопроизводительному крестьянскому хозяйству.

Именно производительные силы (трудящиеся и их техника), определяющие отношение человека к природе, определяют и формы собственности — чем выше производительные силы, чем эффективнее и производительней труд, тем более эффективными и свободными должны быть формы собственности. Справедливо и обратное заключение: чем больше форма собственности стимулирует производство и рост производительных сил, тем более она исторически необходима, а преждевременный отказ от нее может только затормозить экономическое развитие страны.

Необходимость замены частной собственности на государственную и общественную возникает только тогда, когда первая полностью себя исчерпала как форма развития производительных сил общества. Так, сегодня очевидна целесообразность государственной собственности в сфере атомной энергетики, железнодорожного транспорта, космонавтики и т. п. Однако там, где частная собственность более эффективна, чем государственная, например, в сфере быта, мелкотоварного сельского хозяйства и т. д., нет необходимости ее упразднять раньше времени. Это может принести, и, как показывает практика, приносит большой урон обществу. Главным критерием здесь должна служить не идеологическая установка, а интересы трудящихся. Если последние удовлетворяются частником лучше, чем государством, частная собственность имеет полное право на существование. За рабочим, или социалистическим государством остается лишь право контроля за ней.

Может быть, наиболее популярным доказательством несостоятельности социалистической идеи является стремление буржуазных идеологов убедить людей в том, что социализм есть явление, противоречащее естественной природе человека, а капитализм, напротив, ее прямое следствие. Обосновывается это следующим образом. Поскольку природа человека сугубо индивидуальна, постольку частная собственность как основа капитализма ей полностью соответствует, а общественная собственность, составляющая основу социализма, полностью противоречит. Частная собственность, - писал в свое время идеолог «белого движения» Иван Ильин, - «вложена в человека и подсказана ему самою природою, подобно тому, как от природы человеку даны индивидуальное тело и индивидуальный инстинкт». Отсюда вывод: «Бессмысленно вводить социалистической строй, обреченный на гибель своею противоестественностью; и нелепо воображать, что естество человека можно переплавить в социалистическом духе...»11.

На самом деле, не все так просто, как казалось И. Ильину. Частная собственность не является индивидуальным свойством человека. Как говорил еще Маркс, полемизируя со Штирнером, «я владею частной собственностью лишь постольку, поскольку я имею что-нибудь такое, что можно продать, между тем как свойственные мне особенности отнюдь не могут быть предметом купли - продажи»12. Отождествление частной собственности с индивидуальными или естественными свойствами человека есть прямое следствие того, что сугубо общественные отношения купли-продажи в буржуазном обществе стали основой всех других отношений.