Семнадцатого июля Вольф прилетел в Москву. Поговорить с ним пришли его бывшие партнеры из внешней разведки. Они задавали вопросы, которых Вольф не ожидал: они считали, что уже реализуется западногерманская концепция объединения. Фалина интересовало, как в ГДР отнесутся к выводу советских войск. Всё это поразило Вольфа.
Когда он вернулся в Берлин, ему позвонил Эгон Кренц. Тон беседы был самым сердечным:
— Мой дорогой Миша…
В отсутствие Хонеккера Кренц исполнял обязанности генсека. Сказал, что у него много дел, но хотел бы вместе пообедать. 3 августа они беседовали два с половиной часа. Вольф говорил, что следует сделать, чтобы изменить ситуацию в стране. Эгон Кренц внимательно его слушал. Дал понять, что думает так же, но если он с этим выступит, ему конец.
КАК РУХНУЛА СТЕНА
Маркус Вольф откровенно беседовал с Эгоном Кренцем, потому что лучше многих высших чиновников сознавал, что происходит в стране. А летом 1989 года граждане ГДР искали любые возможности перебраться в ФРГ, конституция которой автоматически предоставляла им гражданство. Внезапно дорога открылась — через Венгрию. Она еще оставалась социалистической, и восточные немцы могли туда поехать. Но в Будапеште к власти пришли новые люди. Они желали полностью переменить политику страны. И прежде всего снести железный занавес, отделявший страну от внешнего мира.
Власти Венгрии приступили к демонтажу заграждений на границе с Австрией. 27 августа 1989 года министры иностранных дел Австрии и Венгрии Алоиз Мокк и Дьюла Хорн совершили символический акт — перерезали колючую проволоку на границе между двумя странами. 10 сентября границу открыли полностью. Ночью несколько сотен человек просто ушли в Австрию. Венгерские пограничники им не мешали. За три дня 15 тысяч восточных немцев пересекли границу!
Официальная печать ГДР цитировала высокомерное высказывание Эриха Хонеккера:
— Социализм на его родной земле не остановят ни олухи, ни ослы.
Но встревоженный Эгон Кренц поделился с советским послом Кочемасовым:
— У нас серьезные события. Угроза дестабилизации. Обстановка ухудшается с каждым днем.
Восточные немцы устремились не только в Будапешт, а и в Варшаву и Прагу, надеясь через эти страны добраться до Федеративной Республики. В Прагу приезжали на машинах целыми семьями и шли в посольство ФРГ. По всей Праге стояли брошенные «трабанты» и «вартбурги». В сентябре на территории западногерманского посольства скопилось почти пять тысяч восточных немцев. Возникла чрезвычайная ситуация. Территория посольства не позволяла устроить сколько-нибудь приличный лагерь для беженцев. В парке разбили палатки и установили переносные туалеты.
Двадцать седьмого сентября на сессии Генеральной Ассамблеи ООН в Нью-Йорке, куда съезжаются главы дипломатических ведомств всех стран, министр иностранных дел ФРГ Ханс Дитрих Геншер обратился к восточногерманскому коллеге Оскару Фишеру:
— Дайте им разрешение уехать.
Оскар Фишер обещал передать его информацию в Восточный Берлин. Геншер объяснил, что ждать невозможно: скопившиеся в посольствах ФРГ люди, в первую очередь дети, находятся в ужасающих условиях. Но министр Фишер не был фигурой первого ряда в восточногерманской иерархии, всё, что он мог, — доложить в политбюро.
Тогда Геншер обратился к советскому министру иностранных дел Эдуарду Амвросиевичу Шеварднадзе. Это подействовало. 30 сентября постоянный представитель ГДР в ФРГ Хорст Нойбауэр сказал Геншеру и министру внутренних дел ФРГ Рудольфу Зайтерсу, что дано разрешение вывозить людей на поездах через территорию ГДР. Это была последняя попытка Восточного Берлина сохранить лицо — сделать вид, будто они уезжают с санкции правительства ГДР. Договорились, что каждый поезд будут сопровождать два представителя ФРГ.
Вечером 1 октября министр Геншер обратился к беженцам, скопившимся в здании посольства ФРГ в Праге:
— Дорогие соотечественники! Мы прибыли к вам, чтобы сообщить, что сегодня вы сможете уехать в Федеративную Республику!
Первый поезд ушел через два часа, шесть тысяч беженцев через Дрезден проследовали в ФРГ. На территории ГДР поезда забрасывали цветами. В Дрездене на глазах стянутых к вокзалу сотрудников окружного управления Министерства госбезопасности толпы людей пытались прорваться к поезду, чтобы сесть в него. Стало ясно, что режим разваливается… Через полтора месяца, 9 ноября 1989 года, Берлинская стена рухнет. Без колючей проволоки ГДР существовать не могла.
События развивались быстро и драматично. 1 сентября западногерманская газета «Бильд» написала, что существуют семь кандидатов на пост генерального секретаря ЦК СЕПГ вместо Эриха Хонеккера. Среди них газета назвала имя Маркуса Вольфа. Особенно внимательно эту статью читали в Восточном Берлине.
Пятого сентября преемник Вольфа в разведке предостерег его от публичных выступлений:
— Пожалуйста, не совершай харакири.