Мармион

Возле разрушенной часовни, в уголке кладбища, но за его пределами находится небольшой холм, называемый «Тело Бинрама» — согласно традиции, в нем покоятся останки колдуна-священника, некогда капеллана этой часовни. Его история весьма напоминает историю Амброзио из «Монаха»[298] и стала темой баллады, написанной моим другом мистером Джеймсом Хоггом,[299] которого чаще поэтически именуют — «Эттрикский Пастух». К его книге «Горный бард», содержащей эту и многие другие легендарные истории, я отсылаю любознательного читателя.

XXV

...Средь грозовых и диких сцен
Над горным озером Лох-Скен!

Лох-Скин (или Лох-Скен) — горное озеро значительной величины в верховьях Моффат Уотер. Характер пейзажа здесь необычно дикий, и эрн, или шотландский орел, много сотен лет строит гнезда на островке этого озера. Лох-Скин изливается в ручей, а тот, стремительно пробежав короткое расстояние, низвергается с неимоверной высоты вместе с мрачным величавым водопадом, который за его внешний вид прозвали «Хвост Серой Кобылы».

«Могила великана», упомянутая далее, — нечто вроде широкой траншеи, носящей это название, расположена недалеко от подножья водопада. Эта траншея похожа на укрепление, сооруженное для того, чтобы господствовать над перевалом.

ПЕСНЬ ВТОРАЯ

XXVI

И с ней из Витби стен святых...

(Строфа 1)

Аббатство Витби (Уитби) в Кливленде, на побережье Йоркшира, было основано в 657 году во исполнение клятвы Осви,[300] короля Нортумбрийского. Там жили и монахи, и монахини бенедиктинского ордена, но, вопреки принятым в подобных случаях установлениям, аббатисса там властью превосходила аббата. Впоследствии монастырь был разрушен датчанами и отстроен Уильямом Перси, в царствование Завоевателя. Во времена Генриха VIII, как и задолго до того, монашенок там уже не было. Руины аббатства Витби весьма величественны.

XXVII

Со скорбью ехала она На Остров...

(Строфа 4)

Линдисфарн, остров на побережье Нортумберленда, называли Святым Островом из-за святости его старинного монастыря и еще потому, что он был резиденцией епископа в епархии Дарема в течение первых лет христианства в Британии. Этого сана удостоился целый ряд святых людей, последовательно сменявших друг друга; но все их достоинства затмила слава Святого Катберта, который был шестым епископом Дарема и который передал имя своего «наследственного имения» обширным владениям епархии.

Руины монастыря на Святом Острове свидетельствуют о глубокой старине. Арки, как правило, выполнены в строго саксонском стиле, а их поддерживают низкие, прочные и массивные колонны. В некоторых местах, однако, заостренная форма окон показывает, что здание реставрировалось в значительно более поздний период по сравнению с первоначальной постройкой.

Внешние украшения здания, выполненные из легкого песчаника, утрачены, как сказано в тексте. Линдисфарн — не совсем остров, но, как выразился Беда Достопочтенный,[301] скорее, полуостров, ибо, хотя он и окружен морем во время полного прилива, отлив оставляет сухими пески между ним и противоположным берегом Нортумберленда, от которого он находится на расстоянии около трех миль.

XXVIII

И три барона с этих пор
Раз в год на монастырский двор
Прислуживать идут.

(Строфа 13)

Популярный рассказ об этой любопытной службе, который, возможно, значительно преувеличен, приводится в «Истинном рассказе», отпечатанном и имеющем хождение в Витби, в такой версии: «На пятый год царствования Генриха II, после завоевания Англии Вильгельмом, герцогом Нормандии, лорд Аглебарнби (называемый тогда Уильямом де Брюсом), лорд Смитон (звавшийся Ральфом де Перси) вместе с джентльменом и свободным землевладельцем по имени Аллатсон 16 октября 1159 года уговорились встретиться для охоты на дикого вепря в некоем лесу, или на пустоши, принадлежавшей аббату Витби; место то называлось Эксдейл-сайд, а имя аббата — Седман.

Когда эти джентльмены встретились, каждый имел при себе собак и колья для охоты на вепря, и в вышеупомянутом месте нашли они крупного зверя, и собаки загнали его к часовне и жилищу отшельника Эксдейл-сайд, где находился монах-отшельник. Вепрь, будучи преследуем по пятам и смертельно загнан, вбежал в дверь часовни, лег и вскоре издох. Отшельник же отогнал собак от часовни, запер дверь и предался в часовне размышлениям и молитвам, а собаки стояли на дворе и лаяли.