Мародер

Место для пикника было выбрано где-то за городом, на излучине Клязьмы. Шофер доставил нас на асфальтированный пятачок на небольшом холме, запруженный тремя десятками автомашин. Внизу, у Деревянного причала, стоял иллюминирующий огнями теплоход, с палубы доносились возбужденные веселые голоса, играла музыка.

— Кот, говорите, у вас большой? — спросил Гудков, обращаясь ко мне.

Ему почему-то очень хотелось поговорить со мной, выведать что-то. У меня же, после того как по наитию понял, кто на самом деле является основателем хронофизики, пропало желание общаться с псевдоисторической личностью.

— Да, большой, — буркнул я, лишь бы отвязаться, и принялся оглядываться по сторонам в поисках Сатаны или его проявлений. Но Сатаны нигде не было видно. Не было видно и его проявлений.

— Черный? — и не подумал отставать от меня Гудков.

— Черный.

— А зовут как?

— Сатана.

— Сатана? Негоже так называть кота.

— Почему? — пожал я плечами. — Ядерную ракету можно называть «Сатана», а кота — нельзя?

— Нельзя называть домашних животных именем врага рода человеческого!

Я удивленно посмотрел на Гудкова.

— Вы верующий?

— Да.

— Гм… — Я покрутил головой. Достал он меня дальше некуда, и я решился на радикальную меру. — У меня масса аргументов, почему могу называть животных как мне вздумается. Но среди них есть один, который перевешивает все. Знаете, в чем суть этого аргумента?

— И в чем же?

— А не пошел бы ты на хрен?

— Что? — изумился гений всех времен и народов в будущем по версии службы стабилизации.

— Плохо со слухом? Повторяю: а не пошел бы ты на хрен?

Его лицо покрылось пятнами, он дернулся, но в драку не полез, стушевался и быстро ретировался.

— Это и есть твой аргумент? — спросила Злата.

— Не просто аргумент, а самый весомый! — уточнил я.

Скорым шагом Гудков спустился по тропинке к причалу, поднялся по сходням на теплоход, и оттуда донесся взрыв восторженных приветствий. Надо же, ещё никто в истории, а уже встречают как гения.

— Как вы его… — завистливо вздохнул Марк. — Мне бы… э-э… так. Идемте.

Он подхватил меня со Златой под руки и увлек вниз по тропинке к теплоходу.

Никто нас, как Гудкова, приветственными криками на теплоходе не встречал. Понятно: кто мы и кто он, однако антипатия к нему возросла ещё больше. Не из зависти, а из солидарности с Марком. Обидно, когда видишь, как почести воздаются не тому, кому должны предназначаться в действительности. Впрочем, не сейчас, а в будущем.

Вопреки утверждению Златы, что на пикнике форма одежды будет вольная, все женщины щеголяли в вечерних платьях, а мужчины в строгих костюмах. К счастью, приглашенные давно были навеселе, и на мои джинсы и куртку никто не обращал внимания. На танцплощадке на носу теплохода под медленную музыку топталось несколько пар, однако основной контингент сосредоточился на корме у бара. Там то и дело хлопали пробки откупориваемых бутылок шампанского, гудели возбужденные голоса. Благопристойный пикник высшего общества постепенно, но верно переходил из светского раута в обычную пьянку. Бомонд гулял по-русски. Некоторые мужчины уже развязали галстуки и бабочки, и не за горами было то время, когда под ноги полетят фраки и смокинги, а затем и женщины останутся в одном белье и будут танцевать на столах. А закончится все массовым купанием в Клязьме голышом. Чего только себе не может не позволить загадочная русская душа! Какой смокинг в состоянии ее облагородить, если смирительная рубашка нипочем?

— Как насчет… э-э… шампанского? — предложил Марк.

— Шампанского? — Злата подумала и отрицательно покачала головой. — Пожалуй, достаточно, а Егору тем более. — Она внимательно посмотрела на меня и подала руку. — Мы пойдем танцевать. Дама приглашает кавалера.

— Э-эх! — шумно выдохнул Марк и хлопнул меня по плечу. — Завидую тебе, Егор. Какая женщина… э-э… Мне б такую!

Злата кокетливо погрозила ему пальчиком и повлекла меня на танцплощадку.

— А я напьюсь! — крикнул нам вдогонку Марк. — Гулять так гулять! — Он ринулся на корму. — Где здесь шампанское наливают?!

Злата вывела меня на середину танцплощадки, повернулась ко мне лицом и положила руки на плечи. И мне ничего не оставалось, как взять ее за талию. Выпил я в казино порядочно, однако до сих пор не чувствовал в голове ни капли хмеля. Но стоило прикоснуться к Злате, как сразу захмелел. Я не слышал музыки, топтался на месте, перед глазами плыло, голова сладко кружилась.

— Как ты догадалась? — спросил я непослушными губами.

— О чем?

— О том, что я выпивши? По моей агрессивности в отношении Гудкова?

— Да нет, сэр. Что вы, сэр… — подчеркнуто светски сказала Злата. — Разит от вас, сэр, водочным перегаром, как из бочки.

Я мгновенно протрезвел, будто от пощечины, отстранился и убрал руки с ее талии. Столько мечтал оказаться со Златой наедине, и надо же, когда представился случай, я — пьяный…

— В чем дело? — удивилась Злата.. — Мелодия еще звучит.

— Боюсь, в таком состоянии оттопчу тебе ноги.

— Ты что, действительно настолько пьяный? — встревожилась она.

— Не столько, чтобы настолько, но несколько, — нашелся я.