Мародёр

Беркем аль Атоми МАРОДЁР

Глава 1

Всё дело в доме. В Самом Начале, он уселся в очень удачном доме, крупноблочном и просто сказочно расположенном. Главное же, чем дом отличался от рядом стоящих — скважина. По нынешним временам это весьма даже круто, последняя скважина была пробурена уже давненько, а следующей, похоже, ныне живущим не дождаться. Тут дело не в одном удобстве, скважина делает хозяина неуязвимым в том гипотетическом случае, если каким-нибудь идиотам захочется поиграть в осаду углового Ахметкиного: из дома просто никто не выйдет за водой, стало быть, не будет повязан — а это единственная вменяемая тактика осады, иначе дом не взять. Разве что как раньше: привести рыл пятнадцать и патрон не жалеть; да только такими толпами больше никто не собирается, невыгодно. В общем, можно даже не сильно бояться, разве что гарнизон хозяйский — да только на хрена гарнизону сдался какой-то дом аж в самом сердце мёртвого города…

— Ну ты чё разлегся, не слышишь? — в дверях появляется жена — баба, как её про себя зовёт Ахмет. — Он уже раз пять стукнул, да я тебе ору сколько! Припёрся, лёгок на помине… Чё-то тащит. Он не долг ли отдать собрался? Да хрена он отдаст, знает, что ты рохля, у тебя всё можно забрать — ничего тебе не жалко! Давай забирай, а то я сама возьмусь, мужик-то рта не откроет, всё самой… — уже удаляясь обратно на кухню, что-то месит там, руки в муке — видать, на ужин что-то типа пирога.

Хозяин, отодвинув заслонку самодельного перископа, наведенного на вход во двор, убедился: да, Серый в самом деле чего-то принес. Снова замахивается арматуриной.

— Хорош долбить!

— Ты чё там, уснул? Можно?

— Давай, заходи.

Скинуть клемму, а то чем чёрт не шутит. Серый петляет в лабиринте, вход во двор оформлен — мама не горюй. Полезешь налегке — сто раз пожалеешь, ещё когда техника ходила, на этот вход столько было изведено — вспомнить страшно. Зато и вход получился — любо дорого взглянуть. С улицы выглядит как автосвалка, да только такую свалку не растащить: всё газом прихвачено, егозой перепутано — заходи не бойся, выходи не плачь. В принципе, такая засека уже не нужна, ну да пусть будет, гостям нынче никто не рад. В подъезде стоит у стены сходня, перекинул её через дыру на месте пролета — добро, Серый, пожаловать.

— Здорово, Ахмет.

— Здоровей видали. Чё тащищь? Никак за пшенку отдать надумал?

— Ахмет, ты чё завел с порога? Я тебе тут штуку одну принёс — охренеешь…

Пока хозяин запирался, Серый прошел в комнату, чем-то загремел в мешке. Зашел Ахмет — а Серый сидит, сдержанно так сияет, на столе лежит обычный АКС,[1] хотя… Блин, а ведь АКС-то как новый! Почему «как», просто новый. Ни хрена себе!.. У Ахмета требовательно задергалась жаба: …так, где-то какую-то нычку нашли, ещё с Самого Начала; Серый не мог ни найти, ни участвовать, хрен его кто возьмёт; значит, нычку уже день-два минимум как раскурочили, не иначе надерганное на базаре появилось — Серый-то с базара не вылазит; либо залётные откуда-нибудь притащили — но почему он так лыбится, или даром досталось? Ну, Серый, никак залетного завалил, машинка нулёвая совсем, такую пятёрок[2] за пятьсот-шестьсот можно слить… — жабьи клешни давили всё сильнее. Начался торг.

— Ну чё, Серёженька, убивец, бля, ты наш, не ищут тебя случайно? Прямо сейчас? Какие-нибудь типа пыштымские? А ты тут мою хату палишь. Чё лыбишься-то, гад? Сейчас как напрется их человек десять в ДК, и обойдется мне это минимум в ленту! Нет, чё ты лыбишься — типа не видел никто? Детство в жопе! Всегда кто-то видит! На хрена ты ко мне припёрся с этой хернёй, впарить мне хочешь и стрелки перевести, да?

Серый не возражал, не спорил — и это было довольно непривычно. Тут хозяин как бы в расстроенных чувствах взял АКСушку в руки и приступил к следующей стадии формирования договорной цены:

— А машинка-то почти как новая. Чё хочешь-то за неё? Только не говори, что больше пяти рожков пятёрки. — Тут он первый раз поднял свою тщательно нахмуренную морду и осекся. Серый сидел спокойно, даже расслабленно, воздуха для ответной реплики не набирал и вообще вёл себя не так. Видимо, версия не проходит, совсем.

— Чё за хреновина, Серый? — спросил уже серьезно. Серый просек, что заинтересовал и тут же под шумок надерзил:

— Тебе не татарином, евреем надо быть. Чё, голову ломаешь?

— Говори что хотел, Серый.